Пёс Её Высочества - стр. 23
Как хорошо было раньше: читать и писать умели одни монахи, а теперь что? Каждая дурында может накалякать романчик, от которого потом порядочные люди уснуть не могут, а некоторые непорядочные создания ещё и вслух почитывают.
Да ещё Теобальд про засаду подслушал, и теперь Хелен была уверена, что завтра в пути за каждым кустом будет видеть грязных вонючих разбойников, да и во сне наверняка.
Два раза тьфу!
Задремать ненадолго всё же удалось, но проснулась Хелен со вторыми петухами – за узким окошком царила тьма. Жажда, холод в покоях и комья в матрасе заставили её подняться и погнали на кухню. Здешнюю стряпуху, Анетту, Хелен как-то выручила, и та наверняка будет рада пообщаться.
– Когда зеваешь, широко рот не разевай, не то таракан запрыгнет, – гаркнула Хелен за спиной Анетты, и сонная кухарка едва не выронила железный прут, которым поправляла брёвнышки в очаге.
– Хелен, так тебя разэдак! – Анетта погрозила ведьме закопчённой сковородой и сразу смягчилась: – Слыхала, что со свитой принцессы пожаловала жуткая карга, но не думала, что это ты. Рада тебя видеть.
– А поди ж ты, я. Как твой супружник поживает? – спросила Хелен, набивая трубку и совсем не обижаясь на слова стряпухи.
Уютный огонь уже занялся, разгоняя зябкую сырость, от которой хотелось ёжиться и плотнее заворачиваться в шаль. Скорее бы лето, эти невыносимые холода с каждым годом всё длиннее и длиннее, а кости моложе не становятся. В Приграничье, говорят, климат мягче – горячие источники подогревали озёра и воздух, а герцог, она слыхала, нанял мастеров да пустил тёплую воду в замок по хитрым трубам, так что и печи топить не нужно…
– Да как, кукарекает, но совсем редко, – Анетта шустро доставала продукты из деревянных коробов и швыряла на стол.
Однажды она пришла к ведьме за средством от пьянства – муж не просыхал и все деньги просаживал в кабаке. Вначале Хелен сварила обычное, которое помогало в большинстве случаев и было дешевле. Но пьяница оказался из того меньшинства, кому зелье, что блоха на собаке – кусает, но жить не мешает. Анетта ревела, что дитя в грязных пелёнках, и Хелен предложила эксперимент: новый рецепт с дополнительным заклятием. Выпил – кукарекай.
Поначалу пьяница веселился.
– Домашний курочий концерт каждый день! – вспомнились Хелен слова кухарки.
Однако очень скоро от «петушка» отвернулись приятели, соседи и родственники стали смеяться. Пить стало решительно не с кем, да и мало-помалу подняла голову похороненная на дне личности гордость. Пьяница с трудом, но стал трезвенником.
– Значит, хорошо живёшь теперь?
Ведьма выпустила колечко дыма и совсем было разомлела от тепла, но из головы не шёл клятый вампир и его россказни про Гобуса Храбропузика. Авось Анетта что подскажет или сболтнёт ненароком.
– Да как… Живём хорошо, да в округе неспокойно, – как по заказу запела стряпуха.
– Чего стряслось?
– Вампиры посжигали теплицы с чесноком и распоясались! – Анетта зло всадила кулак в тесто. – Представь, коров в вымя кусают – кровь с молоком у них лакомство; несколько девок из Мшелого холма зачаровали и опорочили. Нет покою, ох нет.
– А что Гобус?
– Грит, монеты не звенят в карманах, да и зима, как снег сойдёт, то может быть что-то и решится. И всё Светозарными клянётся, благочестивый стал.
– Странно, – задумалась Хелен.