Перышко из крыла ангела - стр. 12
– Чего вы всё лезете с этими органами? Вы прямо словно на рынке! Возьмите, возьмите! У вас что, лишнее, что ли?
– Так, может, Кристиану потребуется. Свое-то у него все разбито и не функционирует, наверное? – не унимался Егор.
– Да успокойтесь вы! Все органы у него функционируют нормально! Вот с головой проблемы! Голову свою отдадите для пересадки? – спросил врач у волнующегося Егора.
– Нет, голову не отдам, – задумавшись, ответил Егор. – Кристиан точно будет против этой идеи. Ходить с моей головой, да вы что? Он – гений, а я – лопух! Он лучше умрет!
В настоящий момент Егор Юрьевич Кузнецов работал директором небольшого театра современного искусства в центре Москвы. Театр как театр – сцена, маленький, но уютный зал, буфет… Но работали в нем не профессиональные актеры, а любители. Спектакли ставили тоже сами. Прибыль фактически была равна нулю, но Егор, будучи энтузиастом, не мог отказаться от своей труппы. Он был очень добрым человеком по натуре и считал, что любой человек имеет право на творческую самореализацию. В театральные институты поступить трудно. Там конкурсы по нескольку сот человек на одно место, и очень много талантливых людей остаются «за бортом». Всегда прорываются те, кто имеет богатых спонсоров, или блатные дети актеров, да и человеческий фактор не надо сбрасывать со счетов. Абитуриент может перенервничать и не показаться комиссии. Да и сами члены комиссии – люди, а не волшебники, тоже могут просмотреть талант. А сколько тех, кто и не пробует поступать, зная, что это бесполезно. Но душу-то не обманешь, все равно тянет на сцену. Вот такие «актеры» и приходили в театр Егора, разные и по возрасту, и по социальному статусу. Но на сцене перед лицом искусства все были равны. Егор не терпел снобизма и чванства. Все роли распределялись по способностям и видению режиссера, которым являлся Егор Кузнецов. Он свое детище никому не мог доверить. Не согласные с его взглядами в театре не уживались.
Чтобы хоть как-то выжить, сцену довольно часто сдавали в аренду гастролирующим труппам, а также для проведения разного рода конкурсов и смотров самодеятельности.
Ранним ноябрьским утром Егор приехал на городскую квартиру друга. Родионов занимал целый этаж в современном небоскребе, но жил там нечасто, предпочитая загородный дом.
Кристиан открыл дверь по пояс голый, в черных шелковых пижамных брюках. Волосы его были растрепаны, красивое лицо несколько помято, ко лбу Кристиан прикладывал запотевшую от холода бутылку мартини.
– Ого! – округлил глаза Егор. – Обычно в это время ты уже выбрит, гладко причесан и спешишь на работу.
– Обычно, но не сегодня. Вчерашний юбилей главного бухгалтера вылился просто в какую-то попойку. Чувствую себя отвратительно, – ответил Родионов.
– Так ты и выглядишь соответствующе, – кивнул Егор, проходя в апартаменты друга.
Квартира Родионова представляла собой около трехсот метров открытого пространства, поделенного на зоны: кухня, столовая, спальня, кабинет и гостиная. Стены все были кипельно-белые, мебель – черная, рельефный многоуровневый свет и огромные окна во всю стену, дающие ощущение полета в звездное небо.
Егор прошел в гостиную и уселся на диван. На журнальном столике он заметил слегка заветренные яства.
– Я смотрю, ты и дома продолжил? – поинтересовался Егор.