Первый звонок с небес - стр. 22

– Извините, – сказал он, задыхаясь. – Вы Элайас Роу?

– Я вас знаю? – спросил Элайас.

– Моя мать знает вашу знакомую. Слушайте. – Он выдохнул. Как о таком расскажешь? – Вы знаете, я отец. Отец-одиночка. Моя жена… умерла.

– Мне жаль, – сказал Элайас. – Мне пора…

– Мой сын еще не до конца смирился с этим. Но вся эта история со звонками с того света. Вы один из тех… Говорите, вам звонили?

Элайас прикусил губу.

– Я не знаю, что это было.

– Видите? В том-то и дело. Вы не знаете! Да бросьте! Наверняка вы и сами понимаете, что вам не мог звонить мертвец.

Элайас не сводил глаз с приборной панели.

– Мой сын. Он думает… – У Салли бешено стучало сердце. – Теперь он думает, что мать позвонит ему. Из-за ваших рассказов.

Элайас стиснул зубы.

– Извините. Я не знаю, чем могу вам помочь.

– Мне бы помогло – ему бы помогло, – если бы вы сказали всем, что это неправда.

Элайас вцепился в руль, снова произнес: «Извините», – и на этот раз нажал на газ. Пикап дернулся вперед и вывернул на дорогу, оставив Салли так и стоять на стройке с поднятыми руками.

В тот вечер Элайас приехал к городскому причалу на озере Мичиган и подождал, пока в небе не угасли последние лучи солнца. Он думал о мужчине, который остановил его. Думал о его сыне. Думал о Нике, Кэтрин, пасторе Уоррене и церкви.

Наконец, когда наступила полная темнота, он вылез из пикапа, дошел до конца причала и вытащил из кармана пальто телефон. Элайас вспомнил, как в детстве мама относила оставшуюся еду в благотворительную столовую. Однажды он спросил: почему нельзя просто выкинуть ее, как делают остальные?

– К тому, что дарует тебе Бог, – ответила ему мама, – нельзя относиться расточительно.

Элайас взглянул на телефон и пробормотал: «Прости, Боже, если я растрачиваю твой дар». И он швырнул телефон подальше в воду. В темноте потерял его из виду, но услышал тихое «бульк», когда телефон рассек водную гладь.

Элайас простоял еще минуту. Потом вернулся к пикапу. Он решил на какое-то время уехать из Колдуотера, оставить текущие проекты на старшего прораба. Хватит с него и одного незнакомца, прибежавшего просить о помощи. Элайас отключил телефонный номер, удалил аккаунт и избавился от физического носителя.

Из города он выехал изможденным, с чувством облегчения, словно только что захлопнул дверь перед надвигающимся ливнем.

Проходили дни, и Кэтрин стала ловить на себе взгляды. В банке. На воскресной службе. Даже в супермаркете, где закупалась годами. Дэниел, работник склада, отвел глаза, как только Кэтрин заметила, что он пялится, а Тедди, бородач из мясного отдела, столкнувшись с ней взглядом, протараторил: «Кэтрин, здрасьте, как жизнь?» Две пожилые женщины в длинных пальто, стоявшие в конце прохода, беззастенчиво показывали на нее пальцем.

– Вы та самая, да? – спросили они.

Кэтрин кивнула, не зная, как реагировать. Она быстро покатила тележку прочь.

– Благослови вас Господь, – сказала одна из женщин.

Кэтрин обернулась.

– И вас.

Кэтрин разрывалась между желанием держаться скромно, как велела Библия, и желанием восхвалять Бога, о чем также говорилось в Библии. Общение с людьми стало для нее испытанием. Все взгляды были прикованы к ней! Она и представить себе не могла, что одно интервью для телевидения способно было сделать ее такой заметной.