Первый закон. Трилогия: Кровь и железо. Прежде чем их повесят. Последний довод королей - стр. 120
– М‐м‐м… – Это было уже пятое растение, и несчастный ученик до сих пор сумел назвать правильно только одно из них. – Это, кажется… э‐э… ильеф?
– Ильеф? – эхом откликнулся волшебник.
Его лицо не давало никакого намека на то, верен ли ответ. Во всем, что касалось ученика, он был безжалостен, как сам Бетод.
– Ну да… наверное.
– Едва ли.
Ученик закрыл глаза и испустил тяжкий вздох, пятый за этот вечер. Логен искренне ему сочувствовал, но ничем не мог помочь.
– Урсилум, так это называется на древнем языке, – сказал маг. – Круглолистный вид.
– Вот-вот, конечно, урсилум, это все время вертелось у меня на языке!
– Ну, если название у тебя на языке, то полезные свойства растения тоже должны быть неподалеку, не так ли?
Ученик сощурил глаза и с надеждой устремил взгляд вверх, в ночное небо, словно искал ответ среди звезд.
– Оно помогает… при ломоте в суставах?
– Нет, определенно нет. Боюсь, твои суставы будут по-прежнему беспокоить тебя. – Байяз медленно повернул стебелек между пальцами. – У урсилума нет полезных свойств. Во всяком случае, мне о них неизвестно. Это просто трава.
И он бросил его в кусты.
– Просто трава, – повторил Ки, качая головой.
Логен вздохнул и потер усталые глаза.
– Прошу прощения, мастер Девятипалый, мы, кажется, утомили тебя?
– В чем здесь смысл? – спросил Логен, простирая вперед ладони. – Кому какое дело, как называется ни на что не годная трава?
Байяз улыбнулся.
– Справедливый вопрос. Малахус, расскажи нам, в чем здесь смысл?
– Если человек хочет изменить мир, сначала он должен понять его. – Ученик сыпал словами, словно читал наизусть; он явно радовался тому, что знает ответ на этот вопрос. – Кузнец должен изучить законы металлов, плотник – законы дерева, иначе их работа не многого стоит. Низшая магия необузданна и рискованна, ибо она исходит с Другой стороны, а черпать силу из нижнего мира опасно. Маг укрощает магию знанием и так творит высокое искусство. Но, подобно кузнецу или плотнику, он должен стремиться изменять лишь то, что понимает. С каждой новой частицей знания его могущество возрастает. Поэтому маг стремится узнать все, чтобы понимать мир в целостности. Дерево крепко лишь настолько, насколько крепки его корни, а знание – корень могущества.
– Можешь не говорить – думаю, это Иувиновы «Основы высокого искусства».
– Самые первые строки, – кивнул Байяз.
– Прости, если мои слова тебе не понравятся, но я живу в этом мире уже больше тридцати лет и до сих пор не понимаю ничего из того, что со мной происходило. Познать мир целиком? Понимать все, что в нем есть? Вот так задачка!
Маг рассмеялся:
– Да, задача, разумеется, совершенно неосуществимая. Чтобы по-настоящему понять одну-единственную травинку, потребуется целая жизнь на ее изучение, а мир постоянно меняется. Вот почему мы, как правило, специализируемся на чем-то одном.
– И что выбрал ты?
– Огонь, – сказал Байяз, беззаботно глядя в пламя костра, отблески которого плясали на его лысине. – Огонь, и силу, и волю. Но даже в избранных мной областях после долгих лет исследований я все равно остаюсь начинающим. Чем больше ты узнаешь, тем больше понимаешь, как мало знаешь. Однако усилие само по себе стоит того. Знание есть корень могущества.
– Значит, если у вас достаточно знаний, то вы, маги, можете все, что угодно?