Первый удар за мной - стр. 27
Начальник охраны кивнул секретарю:
– Доложи, что мы пришли!
Секретарь снял трубку и передал информацию Ачхоеву. После чего поднял голову:
– Заходите!
Телохранитель развернулся и шагнул в кабинет первым. Следом вошли Саид с Русланом и Ваха. Двое охранников в камуфляже остались в предбаннике у двери.
Владелец «Транскавказа» Дауд Ачхоев сидел за своим столом в дорогом светлом пиджаке, под которым была наглухо застегнутая светлая рубаха с воротником-стойкой. Кабинет Ачхоева оказался очень просторным и светлым. Окон в нем не было, однако освещение было устроено столь искусно, что казалось натуральным.
Войдя в кабинет, телохранитель на несколько шагов приблизился к столу Ачхоева и резко остановился, повернувшись боком и сцепив перед собой руки в замок. Тем самым он обозначил некую невидимую линию, пересекать которую вошедшим чужакам было нельзя.
Байсогулов сделал три неторопливых шага к этой самой линии. Телохранитель невольно напрягся, приготовившись вскинуть руку, чтобы остановить его. Однако Руслан остановился сам – с глазомером у него все было в порядке. Саид застыл в полуметре справа-сзади от него. Ваха обошел Руслана слева и остановился с другой стороны.
После этого в кабинете воцарилась тишина. Она была бы практически абсолютной, если бы ее не нарушал едва уловимый шум компьютера, который доносился из-под стола Дауда. Сам Ачхоев не мигая смотрел на Байсогулова. Все остальные ждали…
Курская область, окрестности Липкинска
Вечерние съемки фильма «Огненный шквал» с участием Инги Воротниковой проходили в интерьере. То есть не на улице, а в помещении. Один из служебных кабинетов пансионата «Липки» художниками-декораторами был адаптирован под территориальный офис контрразведки. Именно в нем с перерывами снимали сцены нескольких совещаний, на каждом из которых героиня Воротниковой демонстрировала свои выдающиеся то ли дедуктивные, то ли экстрасенсорные способности.
В последнем перерыве все тот же пожилой осветитель снова стрельнул у Логинова зажигалку и кивнул в сторону съемочной площадки:
– А твоя-то ничего играет, с душой. Выкладывается. Обычно приглашенные звезды и роль-то свою толком не учат.
– Все равно на то, как в жизни, не очень похоже, – пожал плечами Логинов.
– Интерьер слабоват? Так кризис же. Это до кризиса арендовали целые особняки для какой-то пустячной сцены. А теперь, наоборот, на всем норовят сэкономить. У нас вон от инвестора продюсер-супервайзер на шее сидит. И каждую смету предварительно утверждает. Это когда такое было? Раньше-то мы про инвесторов и слыхом не слыхивали. То есть, конечно, слыхивали, но пересекался с инвестором только генеральный продюсер. И то всего два раза: один раз до съемок, чтобы договориться о выделении денег, а второй раз уже после выхода фильма, чтобы сообщить, что он не окупился…
– А в этот раз кто фильм-то инвестирует? – просто для поддержания разговора спросил Логинов.
– Да какой-то фонд патриотического возрождения, что ли. Я точно не знаю. Инвестор, конечно, прижимистый, но с нашим народом, если честно, иначе и нельзя, – с философской самокритикой пожал плечами осветитель.
Последнюю сцену сняли с первого дубля, после чего на съемочную площадку наконец заявился сам режиссер и поблагодарил всех за работу. А уже потом индивидуально высказал комплименты лично Инге. Та несколько раз кивнула, пожала на прощание режиссеру руку и в сопровождении Галины и Логинова поднялась к своему номеру, который располагался на втором этаже пансионата.