Первые шаги по Тропе: Злой Котел - стр. 12

На это, скажу я вам, стоило посмотреть!

Сначала тенетник избавился от своего навесного (вот точное слово!) оружия. И в самом деле, какой же дурак будет заниматься ремонтными работами в полной выкладке! Поднатужившись, словно атлет, готовящийся к побитию рекорда, он утробно крякнул, и иголки, вновь вставшие дыбом, стали одна за другой отлетать от него. Да еще как – со свистом!

Без помощи лука или арбалета тенетник метал губительные стрелы, и, кроме меня, это никого не удивляло. Даже пугливого вещуна. А ведь такое ни в одном мире не увидишь! Однако чудеса на этом не закончились.

Тенетник, после утраты иголок ставший куда более субтильным, принялся энергично растирать свою грудь, и скоро в его пальцах появился пучок тончайших ворсинок. Он расчесывал и сучил их, свивая в нить, вначале белую, но на воздухе быстро приобретавшую прозрачность.

Именно из таких нитей и состояла заградительная сеть.

Заготовив достаточное количество подручного материала, тенетник принялся заделывать зияющую прореху, демонстрируя при этом быстроту и сноровку, свойственные скорее механизму, чем живому существу.

Я еще не успел толком размять члены, изрядно затекшие после пребывания в сетях, а восстановительные работы уже завершились. Ничто больше не напоминало о досадном происшествии (кострище не в счет), случившемся здесь недавно. Заграждения были готовы принять новые жертвы.

Тенетники-летуны, все это время отдыхавшие на грудах своего собственного пуха, вступили в оживленные переговоры с товарищами. Поднялся такой вой и визг, что хоть уши затыкай.

– Решают, как с нами быть дальше, – вполголоса пояснил вещун. – Или пешком нас в Ясмень гнать, или по воздуху переправить.

– Ясмень – это что?

– Так они свою страну называют.

– Значит, гостями будем… – задумчиво молвил я, а потом обратился к вещуну: – Со мной, положим, все более или менее понятно. Чем-то я тенетникам приглянулся. Тварь в этих краях редкая, авось для каких-нибудь дел и сгожусь. А ты им зачем сдался? Сам ведь говорил, что успел тенетникам опостылеть.

– Буду при твоей персоне состоять! Языкам учить, обхождению, ну и все такое прочее. Да и куда я, между нами говоря, денусь? Пока яйцо у тебя, придется нам душа в душу жить. И тебе самому так лучше. Ты ведь про здешнее житье-бытье ничегошеньки не знаешь.

– Не знаю и знать не хочу! – отрезал я. – Мне в вашем Ясмене делать нечего. Мне дальше идти надо. Понимаешь?

– Понимаю, но боюсь, что это от нас уже не зависит, – печально молвил вещун. – Отныне ты если куда и пойдешь, так только по воле тенетников. И пойдешь, и поползешь, и поплывешь, и, если надо, даже полетишь…

– Ну-ну, – скептически ухмыльнулся я, вспомнив весьма актуальную в моем положении сказку о шустром Колобке. – Считай, что так оно все и будет…

В споре тенетников верх одержало то мнение, что нас следует переправить в Ясмень воздушным путем. Видимо, я был отнесен к категории скоропортящихся грузов. И на том, как говорится, спасибо.

Впрочем, обращались с нами довольно бесцеремонно и первым делом связали, применив те самые нити, какие использовались для заграждений. Теперь я знаю, что испытывает муха, которую пеленает в паутину злой паук-кровосос.

Но хуже всего поступили с моим испытанным посохом. Сначала просто отбросили его прочь, а потом, когда я стал возмущаться, еще и переломили. Дескать, в летательный аппарат с холодным оружием нельзя.