Первое дело Матильды - стр. 20

– Этот афоризм вы получили на крестины? – спрашиваю я. – Во всяком случае, при крещении дают похожие.

Рори краснеет:

– Э-э-э… нет. Это всего лишь… это мне кое-кто… Хочешь кофе?

Госпоже Цайглер не нравится, когда я пью кофе. Но госпожи Цайглер здесь нет.

– Хочу, – говорю я, раскрывая пакет с булочками. – Вам я принесла с изюмом.

– С изюмом? – Рори, кажется, приятно удивлён. – Э-э-э… откуда ты знаешь, что я больше всего лю…

– Просто предположила, – говорю я, направляясь к большому холодильнику. – У вас есть сыр или джем? – Я открываю дверцу – и тут же отступаю на шаг назад.

Из холодильника в нос бьёт жуткое амбре, от которого у меня желудок чуть не выворачивается наизнанку. Доктор Херкенрат, которого облако запаха тоже накрывает по полной, растягивается на полу с видом, будто сейчас лишится чувств. У всего, что хранится в холодильнике, давно истёк срок годности. По некоторым предметам ещё можно догадаться, чем они когда-то были: два покрытых голубоватым пушком спринг-ролла, порция затянутой плесенью лазаньи в алюминиевой коробочке и позеленевший кусок мясного рулета, который – я абсолютно уверена – только что вздрогнул.

Зажав рукой рот, я закрываю холодильник и, борясь с рвотными позывами, с трудом говорю:

– Хорошо бы вам срочно купить свежую еду.

– О, это… это не… В большом холодильнике хранятся улики, – поспешно отзывается Рори. – И меня бы очень устроило, если бы ты туда не…

Улики?! Я с большим трудом представляю себе, как может служить уликой заплесневевшая лазанья.

– Еда в маленьком холодильнике, – просвещает меня сыщик, наливает две чашки кофе и, стараясь не расплескать, несёт их к столу.

В маленьком холодильнике обнаруживаются тюбик горчицы, початая банка брусники и пакет молока.

– Вам действительно нужно срочно купить продукты, – заключаю я.

За отсутствием чего-нибудь, что можно положить или намазать на булочки, мы едим их так.

– И что нам сегодня предстоит? – с любопытством спрашиваю я и, глотнув кофе, с ходу выплёвываю его обратно в чашку.

– Ох, прости! – пугается Рори. – Кофе слишком крепкий?

– Слишком крепкий?! Он такой худосочный, что у него и пульс уже не прослушивается. Судя по вкусу, вы взяли по три крупинки молотого кофе на чашку.

– Прости, – лепечет Рори, смущённо водя пальцем по краю своей. – Я… э-э-э… я всегда такой делаю. Не люблю крепкий кофе. У крепкого такой… навязчивый вкус.

– Ничего, – говорю я, отодвигая от себя чашку. У этого человека действительно всё застенчивое. Даже кофе. – Можно мне теперь взглянуть на наш кабинет? – спрашиваю я, указывая на дверь на противоположной стороне коридора.

– Ну, в общем, это… строго говоря, это… мой кабинет. – Рори почёсывает шею. – А твой кабинет вообще-то… э-э-э… здесь. – Он показывает на кухонный стол и говорит извиняющимся тоном: – Надеюсь, это не совсем неприемлемо. Обычно, как я уже говорил, я работаю один. Поэтому письменного стола для тебя, к сожалению, нет. Но, разумеется, для работы я предоставлю тебе ноутбук.

Подозреваю, что на лбу у меня написано разочарование. Слово «ноутбук» вызывает мгновенные ассоциации со скучной бумажной работой, а вовсе не с волнующей слежкой и неистовыми погонями, на которые я рассчитывала.

– Я думала, мы продолжим работать над делом Лысого и ухода от налогов, – говорю я.