Первая Империя. Книга 1. Наследник короны Российской империи - стр. 72
Скорбных объектов – гробов в космосе нет, людей хоронят в конверторах массы корабля, фактически – сжигают в энергореакторах кораблей. Исключение составляют люди, погибшие геройски или совершившие подвиг во имя спасения других людей или Существ…их хоронят в горниле фотокороны материнской звезды системы…При отдаче долга воинской чести ВСЕМ флотом!…
Уцелели транспортники, забитые экспедиционно – колониальными войсками под завязку! На них основная масса народу – русичи, как стали называть себя все земляне. Я только приветствовал такое именование своих людей – это объединяло их для одной цели, одного пути – Единая планета Русь! Их спасло только то, что они вышли из гипера на расстоянии примерно в 15 а.е, на всякий случай, оборонительных систем у них кот наплакал, так что без вариантов..Ну а теперь – цель одна – система тройной звезды и им всем там – абсдец!
Вперед ушли половина оставшихся истребителей – перехватчиков, но теперь следом шли тяжелые орбитальные бомбардировщики, с полной бомбовой загрузкой ядерными бомбами – высокоточным оружием 21 века…Тем самым решив проблемы утилизации уцелевших ядерных погребов США и НАТО, также других стран – членов Ядерного клуба…. Китая, например, правда на карте теперь Китая – нет! Просто нет! А атомные и термоядерные погреба секретные остались…
Тем временем, моя персона лежала в восстановительной капсуле медбокса, опутанная какими – то проводами и трубками, по которым пульсировала жидкость неизвестного для меня назначения?! Даже для напитка Богов задача была трудная, ему явно требовалась поддержка… Ко мне никого не пускали, в дверях и в коридоре несла круглосуточную охрану подразделения рейтаров 5 – го космодесантного батальона, да, того самого генерал – лейтенанта! От Артема пользы – как от козла молока – его Искин заблокировался в связи с полным обнулением личности из – за энергоудара протуберанца, нужно кодовое слово, чтобы вывести его из ступора, а носитель кодового слова само лежало сейчас в проводах и кабелях, на грани жизни и смерти! Но сквозь рейтар, неожиданно, обняв набухающий живот, прорвалась моя девочка – капитан Полякова, и плача припала к моей груди, шепча кодовые для меня слова – Не смей уходить, слышишь – не смей! Он должен увидеть твое лицо! – и она взгромоздилась, несмотря на писк роботов – типа, гигиена, на катафалк и прижалась своим округлившимся животом к моему лицу стирая слезы рукавом – какая тут к черту гигиена!
С главным медроботом, тем самым, случилось что – то вроде припадка – на середине скандирования тезисов про гигиену он неожиданно заискрил и заткнулся, беспомощно свесив свои клешни – манипуляторы… – может он мне надоел и я дистанционно пережог ему пару-тройку нервных узлов? Тем временем, моя девочка затихла, уставившись с мольбой на экран контрольного монитора – Живи, любый! Живи – ради него, ради меня! – и тут случилось чудо – монитор слабо пискнул, показывая,. что сердце ожило и кривая на его экране вяло дернулась, нарисовав первый горб за несколько часов беспамятства…
И в моем затуманенном энергетической контузией голове вдруг ясно и четко появился образ моей девочки – капитана Поляковой, но только почему – то не в форме, а в домашнем халате и тапочках, а рядом с ней и вокруг носился с заразительным смехом маленький, лет четырех от роду кудрявый, черноволосый мальчуган? Потом рядом появились ещё какие – то бабешки, то держащие на руках, то за руки каких – то деток… Вдруг мальчишка остановился – и обернувшись, пронизывающе посмотрел на меня – и меня пронзила молния – это ОН, мой СЫНОК! Мой, нерожденный сынок!