Перстень Рыболова - стр. 32
А с другой стороны веяло тишиной и безлюдьем.
Верховья Тенистого уходили за поворот, в глубину улицы, укрытой лиственницами. У поворота застыла статуя в человеческий рост, облитая иссиня-зеленой патиной. Арвельд смотрел на нее и чувствовал, как холодок ползет по спине. Существо, похожее на женщину с чрезмерно длинными руками, закутанное в просторную одежду. Из-под струящихся складок виднелась третья нога. Опять оно… Странное создание застыло у поворота, поправляя рукав. Поза была такой непринужденной, будто существо вот-вот разгладит складку и двинется своей дорогой.
– Флойбек, – вполголоса позвал Арвельд. – Что такое Озера?
– Асфеллоты там селятся, – ответил мореход. – С давних пор. И мы там, Сгарди, ничего не забыли. Слышал, что Наутек сказал? Он не советовал туда идти.
– Так разве мы пойдем? – с нетерпением спросил Арвельд. Чужеродное существо тянуло к себе, словно обещая, что там, за поворотом, появятся штуки подиковинней. – Одним глазком глянуть. Чего бояться? Улица не купленная!
– Не купленная – так-то оно так… Куда тащишь? – Арвельд уже схватил его за рукав. – Сгарди! Чувствовало мое сердце, не надо было тебя дальше гавани вести!
Но было уже поздно. Они шли против течения, забыв совет Мирчи, и скоро шум базарной улицы отстал, потерялся за домами.
За поворотом улица забирала в гору. Город поднимался ярусами, лиственницы сменились невысокими кедрами. Особняки карабкались вверх, выглядывая из-за хвойной зелени гранеными башнями, цветной черепицей и арками, оплетенными диким виноградом. Вместе с улицей поднимался наверх и канал. Но, странное дело, течение в нем все также было едва различимо. Наоборот, ближе к истоку, Тенистый все больше зарастал кувшинками. Их желтые прошлогодние листья лежали на мутной глади, как блины.
Где-то визгливо прокричал павлин. Сверху звучали переборы арфы. И только. Тишь стояла такая, словно все вымерло.
– Пойдем назад, Сгарди, – сказал Флойбек. – Неуютное место.
– Да подожди! Канал длинный?
– Откуда мне знать? В жизни тут не был.
– Дойдем до конца и назад повернем. Видишь, мельчает – вот и дно видать. Глянем только, где он начинается…
– Дался тебе этот Тенистый…
Канал сужался, сквозь мутную воду виднелись камни на дне. Потом гальку затянуло песком. Через несколько шагов канавка, в которую превратился Тенистый, потерялась в густых зарослях.
– Все, пришли, – ворчливо сказал Флойбек. – Пора назад. Слышал?
Арвельда запустил руки в колючие ветки, ища что-то.
– Флойбек, да тут решетка! Решетка за кустами! – Сгарди, держась за чугунные прутья, прошел немного и споткнулся о камень, едва не упав.
Валун врос в землю, выпирая из травы одним боком, весь покрытый мхом – лишь в середине торчала проплешина, на которой лафийской вязью были вырезаны два слова.
– «Спящий редан», – прочитал Флойбек и присвистнул. – Знаешь, Сгарди, что такое реданы? Ну, куда тебе… Домовладения на островах. Ставят их только Асфеллоты, да самые зажиточные. А коли самые зажиточные, так и самые… неуживчивые, что ли. Это у них в породе заведено.
Арвельд и сам чувствовал, что надо поворачивать назад, пока не поздно. Место смотрелось вполне мирным, но чем-то чужим от него даже не веяло, а прямо дышало в лицо. Но Сгарди уже понимал, что никакая сила не прогонит его отсюда, прежде чем он заглянет за ограду и увидит, чьи владения отметил камень.