Перстень без камня - стр. 28
– А потом уже будет все равно, – сказал помор, и жесткость его тона составила странный контраст с певучими долгими гласными.
– Скажите, Сто…
– Никаких имен! – рявкнул второй.
– Молчу, молчу, – примирительно буркнул здоровяк.
Он громко сопел, пытаясь усесться на полу поудобнее. Из мебели в сарае имелась поломанная табуретка, из прочих удобств – ржавое ведро без донышка.
Дверь распахнулась, и двое заморгали от яркого света. Здоровяк выругался.
– Можно идти, – шумно дыша, сказал тот, кого ждали. Это был высокий, нескладный, вертлявый парень с пегими волосами. – Ушел он. И все оставил, как договорено.
– Пойдем, – распорядился здоровяк. – Ты первый, Селедка.
Помор не сделал ему замечания. Видимо, «никаких имен» к Селедке не относилось.
Высокий парень кивнул и послушно двинулся вниз по тропе, по которой только что прибежал наверх. Идти было неудобно, узкая крутая тропа не давала опоры ногам. Камешки, срываясь из-под ног, прыгали и катились вниз, опережая идущих. Последний участок пути представлял собой крутой спуск, и сбоку даже были вкопаны перила. Взявшись за них, здоровяк глянул вниз и издал задушенный возглас.
– Что такое? – крикнул идущий следом помор.
– Лодка!
– Что – лодка?
Но уже все видели, что лодки с тюленьей упряжкой в бухточке нет.
Трое мужчин торопливо спустились в бухту. Помор, оказавшийся крепким, жилистым человеком с обветренным недобрым лицом, сгреб высокого парня за грудки.
– В чем дело? – прошипел он. – Где она?
Селедка растерянно хлопал пегими ресницами.
– Б-была здесь, с-сударь, – пробормотал он. – Я вон там в кустах сидел, все видел…
На носу Селедки красовалась большая царапина – косвенное подтверждение того, что он не врал и не отлынивал, а действительно наблюдал из колючих кустов, как нанятый ими островитянин готовит лодку для поездки и убирается восвояси. Помор резко оттолкнул его и отвернулся.
Здоровяк, разглядывая пустой причал, медленно багровел. Он наливался краской постепенно, от шеи ко лбу, словно кто-то заливал в него свекольный сок. Бухта была пуста. И в море, насколько можно было рассмотреть, никого не было. Никто не плыл к Монастырскому острову.
– И что теперь делать?!
Тут свекольный сок долился доверху, отчего здоровяк временно утратил интерес к пропаже, замолчал, с размаху уселся на доски и принялся плескать себе в лицо холодной морской водичкой.
– Тьфу, – сказал он, отдышавшись. – Селедка!
– Здесь я! – подсунулся парень.
– Да не ты, хвост те в глотку! – плюнул здоровяк. – Собаки морские тут селедку жрали. Вода вся провоняла!
Помор тем временем, не обращая внимания на спутников, прошел по пирсу, ловко перепрыгнул на гладкий камень, не слишком возвышающийся над водой, с него перебрался на другой – побольше и повыше, а также подальше от берега, – и вскоре добрался таким манером до скалы, одной из двух, отгораживающих бухточку от моря. Помаячив некоторое время на скале, он точно так же вернулся на пирс.
– Ну? – коротко спросил здоровяк, к которому вернулся природный цвет лица, но не вернулось доброе расположение духа.
– Там наша лодка, – помор неопределенно махнул рукой. – Далеко уже. Эта вот скала, что справа, ее от нас загораживает. В лодке два человека. А может, три. Плохо видно, вода блестит. Непонятно, куда они идут. На Тюремный, что ли?