Перспективные направления психологической науки. Сборник научных статей. Выпуск 2 - стр. 26
Л. И. Божович также усматривает в структуре самосознания подростка временную направленность и полагает, что кризис подросткового возраста связан с возникновением в этот период нового уровня самосознания, характерной чертой которого является потребность познать самого себя как личность и устремленность в будущее. Расхождение между стремлениями, связанными с осознанием себя как личности, и реальным положением вызывает желание вырваться за ограничительные возрастные и временные рамки. В мечтах подростка имеет место моделирование будущего. Представление своего будущего может стать, как полагает Л. И. Божович, регулятором поведения подростка, способом самовыражения его индивидуальности [Божович, 1978, с. 20–28].
Дальнейшие исследования Б. В. Зейгарник подтвердили, что ориентация личности на дальние цели, способность к целеполаганию, умение развести во времени реальные и идеальные цели в подростковом возрасте может сопутствовать относительно благополучному ходу развития [Зейгарник, 1971]. Как показали исследования В. Э. Чудновского, особую роль в формировании устойчивости и саморегуляции самосознания играет ориентация личности на ближайшие и отдаленные, жизненно значимые цели [Чудновский, 1997, с. 87–114].
На решающую роль перспективных, т. е. отдаленных во времени целей, обратил внимание еще К. Левин. В своем топологическом учении о личности он доказывал, что цели, которые ставит перед собой человек, намерения, которые он принимает, являются своеобразными потребностями («квазипотребностями»). Чем более широким является жизненное пространство, в которое включен индивид, тем большее значение приобретают отдаленные цели. Они подчиняют себе промежуточные цели и тем самым определяют поведение субъекта. Таким образом, временные перспективы, т. е. время становится регулятором самосознания подростка, делает его активным, более мобильным, организованным [Lewin, 1942]. Недаром Л. С. Вы готский говорил, что подростка характеризует не слабость воли, а слабость целей [Выготский, 1982].
Однако если социальные условия жизни подростка резко меняются, требуя от подростка изменения поведения, перестройки отношения к себе, иной саморегуляции, т. е. изменения самосознания, то можно ожидать, что традиционно выделяемые стадии развития самосознания он пройдет значительно раньше. Здесь можно говорить о влиянии гетерохронности социальных, психических и биологических изменений в развитии подростка, о том, что временной фактор внезапного, резко го изменения социальных условий становится решающим в развитии самосознания. Кроме того, именно этот фактор задает специфику развития самосознания в подростковом возрасте, состоящую в активном включении самого субъекта в становление самосознания. Под влиянием временного фактора изменяется и структура самосознания – впервые в развитии личности отдельные проявления самосознания и поведения становятся необходимыми потребностями личности.
В процессе формирования самосознания, как отмечает Б. И. Додонов, особой интенсивности и глубины достигает эмоционально-ценностное отношение человека к себе. Многообразные чувства, эмоциональные состояния, пережитые в разное время, в разных ситуациях жизни, образуют эмоциональный «фонд» самосознания, в совокупности с эмоционально-ценностным отношением человека к себе. Они составляют его самооценку. Процесс становления самооценки не имеет какого-то предела во времени, ибо личность постоянно развивается, в результате пре образуются содержание, способы выработки самооценки и мера ее участия в регуляции поведения личности [Додонов, 1978, с. 53–68].