Пером по шапкам. Книга первая - стр. 8
А, может, нам просто достался президент-молчун? Но, наверное, не совсем так. Иногда он всё же выступает, награждая орденами и медалями творческую интеллигенцию или участников преступной войны в Чечне. Но где его собственные рассуждения о происходящем в стране, где мысли о том, что же он хочет увидеть в её будущем? Год президентского молчания объясняли тем, что президент должен осмотреться, притереться сидячим местом к креслу, как говорится, акклиматизироваться. Ладно, год протерпели, а молчанка не кончилась.
Народ российский действительно славится по всему миру своим долготерпением. Уж и женщин наших молодых толпами за границу в сексуальное рабство отправляют. А когда-то в древности их только силой оружия полонить татарам да туркам удавалось. Детей нарасхват в заграничные семьи продают потоком. Хотя у самих численность населения падает катастрофически. Хлеб, мясо и кур закупаем за границей, позволяя собственному крестьянину голодать при пустых пахотных землях, которые нечем сегодня обрабатывать, или они уже закуплены, как в Саратовской области, землемагнатами, не собирающимся производить хлеб. Давят русского человека, чтобы совсем он на колени стал. И он терпит, а президент молчит.
Недавно сорока принесла мне на хвосте и шепнула на ушко новость, что де осенью грядут большие перемены в правительстве России, и что де у парламента силушки поубавится существенно, дабы правительство могло ещё свободнее быть и раскованнее, чем даже сейчас. А то, видите ли, неугомонные коммунисты объявили себя и аграриев единственными защитниками народа и не пустили несчастного Грефа, возмечтавшего продать русскую землю зарубежным магнатам, на трибуну государственной думы. Он, правда, не растерялся и высказался-таки из государственной ложи, куда парламентёров на дух не допустили. Его не смутило то, что за окнами зала, где он произносил крамольные слова о незначительности акта превращения крестьян в батраков, бушевала толпа, выплеснувшая свой гнев пикетчиков на Охотный Ряд, перекрыв движение по проспекту.
Там шла уже борьба с милицией. Омоновцы в бронежилетах и со щитами пока ещё в действия не вступали, ожидая команды в автобусах. Офицеры с большими и малыми звёздами на погонах, сцепив руки, пытались выжать возмущённых предательской политикой правительства людей на тротуары, и только вмешательство депутатов Госдумы, среди которых были известные лидеры Зюганов, Харитонов, Куваев, Лукьянов, Лигачёв, Шандыбин и другие остановило действия представителей властных структур города. Много часов бушевали люди на виду у всего народа. Десятки телеоператоров снимали своими большими и малыми объективами молодых и старых людей, требующих не позволять распродажу земли, но почти ничего из этого не показывали по телеканалам, как всегда. В этом особенность нынешней демократии. Она теперь для властьимущих денежных мешков, а не для народа.
Греф успокаивает, а Немцов и Хакамада идолопоклонно поддакивают, что, мол, говоря о продаже земли, речь-то сегодня, по крайней мере, идёт о каких-то двух, ну пяти-семи процентах земли, которые для начала можно будет продавать, об остальных процентах речь ещё далеко впереди. А люди в стране бушуют. Им, оказывается, вообще не хочется отдавать ни пяди своей земли и никому в личную собственность. Вот ведь оказия какая. Ну, никак не хотят люди становиться рабами и работать на дядю, сидящего в столичном ли граде Москве или живущим на улицах Лондона. Проправительственная партия в лице смеющегося в глаза Немцова заявляет: «Какие же вы глупые! Ну, если и продадим землю, то ведь никто же не увезёт её с собой в мешке в другие страны. Чего это вы всполошились?» А позвольте спросить, господа нехорошие, куда денежки с этой землицы поплывут, когда её купят, а? Не туда ли, куда пошли деньги от наших нефти, газа, алмазов, спиленного леса, заводов и фабрик, других природных богатств и людского труда, к которым присосались иностранные инвесторы, высосавшие из страны так много, что теперь и долги платить нечем? О каком грядущем благополучии может идти речь, когда люди горько восклицают: «Не до жиру. Быть бы живу».