Пером по шапкам. Книга первая - стр. 26
».
Остановившись на отдельных этапах истории советского государства, Горбачёв заметил:
«К концу 30-х годов Советский Союз по выпуску промышленной продукции вышел на первое место в Европе и на второе место в мире, став поистине великой индустриальной державой. Это был трудовой подвиг всемирно-исторического значения, подвиг освобождённого труда, подвиг партии большевиков.
И глядя на историю трезвыми глазами, учитывая всю совокупность внутренних и международных реальностей, нельзя не задаться вопросом: можно ли было в тех условиях избрать иной курс, чем тот, который был предложен партией? Если мы хотим остаться на позициях историзма, правды жизни, ответ может быть один: нет, нельзя».
Неправда ли интересное мнение человека, отказавшегося потом и от партии большевиков, и от коммунизма, да, по сути, и от народа, причисляя себя к которому он говорил с той же трибуны:
«Подводя общий итог периоду 20–30-х годов после Ленина, можно сказать так: мы прошли трудный, полный противоречий и сложностей, но большой и героический путь. Ни грубейшие ошибки, ни допущенные отступления от принципов социализма не смогли свернуть наш народ, нашу страну с того пути, на который она встала, сделав свой выбор в 1917 году. Слишком велик был импульс Октября! Слишком сильны были идеи социализма, овладевшие массами! Народ почувствовал себя участником великого дела, начал пользоваться плодами своего труда. Его патриотизм приобрёл новое, социалистическое содержание»?
Да, Горбачёв принял в наследство от внезапно умерших один за другим Брежнева, Андропова, Черненко великое государство.
Кстати, этого не отрицал и соратник Горбачёва, которому он, правда, не хочет теперь подавать своей руки, о чём прямо сказал в программе «Дата», Борис Ельцин. Последователь Горбачёва, умело столкнувший с политического Олимпа своего некогда покровителя, в памятный день 21 октября 1987 года неожиданно для всех выступил на Пленуме ЦК партии с критикой некоторых негативных моментов жизни партии того периода. Однако по поводу мыслей доклада Ельцин несколько корявым, может быть, не совсем трезвым языком, но сказал одобрительно:
«Доклады, и сегодняшний и на семидесятилетие, проекты докладов обсуждались на Политбюро, и с учётом того, что я тоже вносил свои предложения, часть из них учтена, поэтому у меня нет сегодня замечаний по докладу, и я его полностью поддерживаю».
Вот, поддержал Ельцин то, что говорил в докладе Горбачёв. Но к этому времени перестройка шла уже два года. Как прокомментировал тогда её ход взбунтовавшийся секретарь ЦК Ельцин? А он сказал всё тем же корявым языком, из которого всё же кое-что можно понять:
«Я думаю, что то, что было сказано на съезде в отношении перестройки за два-три года – два года прошло или почти проходит, сейчас снова указывается на то, что опять два-три года, – это очень дезориентирует людей, дезориентирует партию, дезориентирует все массы, поскольку мы, зная настроения людей, сейчас чувствуем волнообразный характер отношений к перестройке. Сначала был сильнейший энтузиазм – подъём. И он всё время шёл на высоком накале и высоком подъёме, включая январский Пленум ЦК КПСС. Затем, после июньского Пленума ЦК КПСС, стала вера как-то падать у людей, и это нас очень и очень беспокоит, конечно, в том дело, что два эти года были затрачены на разработку в основном всех этих документов, которые не дошли до людей, конечно, и обеспокоили, что они реально за это время не получили