Перевоспитать актрису - стр. 4

– Набери Клементьеву, – сказала я Ботанику.

– Уже.

– Оперативно, – похвалила его.

– Ивонна Сигизмундовна… – такой неуверенный тон, как будто извиняющийся.

– Не мнись ты, сколько раз повторять.

– Может, это, конечно, не мое дело… Но что у вас с Лешей случилось?

– Мы не сошлись во мнении по одному вопросу.

– Вы отвечаете как юрист.

– Так я и есть юрист.

Больше вопросами о наших с Лешей отношениях он меня не донимал. Умный парень. Понял по моему тону, что развитие этой темы может грозить многочисленными тяжкими телесными.

В здании морга ничего не изменилось за год. Хоть бы косметический ремонт провели, а то краска со стен обваливается, да и не удивлюсь, если вскоре кому-нибудь на голову свалится кусок штукатурки. И вряд ли будет приятно, если этот кто-то будет еще дышать.

Ботаник остановился перед кабинетом Клементьева и два раза постучал. После короткого:

– Войдите, – потянул дверь на себя.

Я навесила на лицо улыбку, которая тут же сползла, когда я заметила, что Костя в кабинете не один. Его посетитель сидел спиной, но я, как группа «Корни», узнаю из тысячи этот затылок.

Клементьев закатил глаза, заметив нас с Ботаником, и, приложив руку к груди, покачал головой:

– Когда вы трое появляетесь в моем кабинете, я близок к гипертоническому кризу.

– Костик, – снова расплылась я в улыбке, – рада тебя видеть.

– Ну, я как бы отвечаю взаимностью, но лучше бы ты меня в ресторан пригласила или в гости, а то от наших встреч в морге мой гастрит перерастает в язву. Скоро придется бухать бросить при таком раскладе, а при моей работе это чревато психическим расстройством, – развел он руками.

Ботаник закрыл дверь кабинета и подошел к Клементьеву, пожав руку в приветствии.

Леша не повернулся, да даже не шелохнулся. А я не могла сделать и пару шагов вперед, боясь увидеть выражение его лица.

Костя прищурился, посмотрев на меня, потом – на Лешу. Наверное, даже патологоанатом, который работает с теми, у кого уже нет эмоций, почувствовал напряжение между нами.

– Кофе хотите? – прервал он молчание.

– О, мне, если можно, – поддержал его Ботаник. – Как ваши дела, Константин Иванович?

Между ними завязался почти светский разговор, хоть и выглядело это до ужаса наигранно.

– Ладно, – сказал Леша, поднимаясь. – Я пойду. Спасибо, Костя.

Он прошел мимо меня, почти задев плечом, но даже не посмотрев в мою сторону. Дверь хлопнула так, что я вздрогнула. А Клементьев повернулся ко мне и спросил:

– Допрыгалась?

– Ой, – отмахнулась я, устроившись на стуле, с которого только что встал Леша. – Не умничай.

– Беги, идиотка, – рявкнул Костя.

Я думала секунду, а потом выскочила из кабинета и, радуясь, что не на каблуках, почти бегом припустилась по коридору. Открыв железную дверь, которая вела на улицу, осмотрелась и сразу увидела Лешину машину. Странно, что не заметила, когда мы сюда приехали.

Успев преодолеть несколько разделяющих нас метров, я уперлась руками в капот машины, когда Леша уже тронулся с места.

– Ты ненормальная, что ли? – спросил он, открыв окно.

Я отряхнула руки и заметила:

– Не помешало бы машину помыть.

– Спасибо за совет. Еще что-то?

– Давай поговорим.

– Ивонна, мне надо на работу. Да и вроде поговорили уже обо всем. Так что освободи дорогу, пока меня не уволили. А то превращусь из мента в охранника супермаркета.