Переводчик с эльфийского языка - стр. 24
– Поставь цветы в воду, – голосом умирающего попросил Кариэль.
– Им уже не помочь, – отозвалась я, вставая и направляясь к двери.
Не цветы ставить, разумеется, а смотреть, что у меня есть из лекарственных трав для примочки.
Бася, конечно, не бешеный, в отличие от ненормального эльфа, но его укусы не проходят бесследно.
Тут посол потянулся ко мне и дотронулся до одного стебелька. Его живительную силу почувствовала даже я, кончики пальцев закололо, а цветы воспрянули крупными головками белого, розового и насыщенно-малинового цвета.
Вздохнув, я все-таки организовала им вазу из банки, а заодно нашла небольшую кастрюльку для зелья.
Вот что с этим эльфом делать?
Руки привычно нарезали, мяли и растирали травы, действуя отдельно от головы. Было все-таки в зельеварении нечто успокаивающее. Простые, отточенные движения, запах трав, мерный стук ножа по доске, булькающий кипяток в кастрюльке. Все это само по себе завораживало, настраивая на нужный лад. Теперь отмеряем количество ингредиентов, сдабриваем толикой магии и доводим до готовности…
Сама не поняла, как пролетели почти три часа.
Зато я вернула душевное равновесие. А еще подумала, что теперь всегда буду крепко держать Кариэля за руку, наплету ему про человеческие традиции. Вряд ли эльф в них хорошо разбирается, если так легко лазает по заборам за чужими цветами.
Кстати, это неплохо было бы обсудить. Во избежание повторений.
Я обмотала кастрюльку с зельем полотенцем – пусть настоится еще немного и подостынет – и поднялась к себе готовить речь.
К сожалению, с эльфийским у меня все обстояло отнюдь не так радужно, как с зельеварением.
Зато к послу явилась во всеоружии: с зельем и с намерением серьезно поговорить.
– Аппетитно пахнет, – оживился эльф, стоило мне бочком протиснуться к нему.
– Это на компресс, – остудила его пыл я, доставая и складывая в несколько слоев марлю.
– А как же ужин? – с самым несчастным видом поинтересовался посол.
«Не заслужил!» – так и хотелось ответить мне. Жаль, что нельзя так ему сказать.
– Ужин будет позже, – сжалилась я.
Запах у зелья действительно был приятный, немного пряный, но не тяжелый. Эльфийская лодыжка не выглядела совсем уж плачевно, как я боялась. Но компресс ей все равно не помешает. Как следует замотав пропитанную зельем марлю, я достала сложенный вчетверо лист бумаги.
– Кариэль, – строго начала я. – Прошу больше так не делать.
– Как? – Эльф смотрел на меня своими ясными очами без малейших признаков понимания.
– Как сегодня с цветами, – пояснила я, сбившись с мысли и с записей, но быстро сориентировавшись и перестроив фразу: – Нельзя рвать чужие цветы.
– Цветы не могут быть чужими, – просто ответил эльф.
Очень даже могут!
– Они росли за забором на чужой земле, – начала заводиться я.
– И земля не может быть чужой, – не унимался посол.
Интересно, они там в Аларии все такие? Или это нам с ним особенно повезло?
– Она огорожена, и там была собака, – привела я сразу два веских довода.
– А небо? – вдруг спросил эльф.
– Небо? Что небо? – не поняла я.
– Небо за забором тоже чужое?
Я смотрела на эльфа, эльф смотрел на меня и ждал ответа. То есть он серьезно спросил? Не в шутку?
– Нет, небо общее, но это другое!
– Небо, земля, трава, деревья, цветы – все это природа, – выдал Кариэль. — И она не может кому-то принадлежать.