Переводчик. Путь дракона - стр. 8
Женщины имелись в основном, бальзаковского возраста – жены специалистов. По их возбужденно-радостному тарахтению чувствовалось, что они впервые в жизни летят за границу. Их манили сфинксы и пирамиды, но главным образом лавки и магазины, с роскошным ассортиментом всевозможных товаров.
Мы с полковником Серегиным завершали этот унылый список пассажиров.
Фамилию Михаила Юрьевича я узнал, когда подписывал многочисленные бумаги.
Мерно гудели двигатели. Я посмотрел в иллюминатор, на ярко голубое небо и закрыл шторку. До Каира еще лететь и лететь.
Мысль о том, что Сашка жива и скоро я возможно её увижу, грела душу. Говорят, что близнецы чувствуют друг друга на расстоянии. Мы не только не близнецы, трудно найти более разных людей. У неё пепельные волосы, а я брюнет. Она худенькая, как балерина, а я здоровый бык, КМС по академической гребле. Она холерик, я сангвиник. В нас нет ничего похожего и тем не менее мы две половинки одного целого. Мы чувствовали эмоции и мысли друг друга. И вот я узнал, что это неспроста и не само – так нас запрограммировали Марк и Софья. Проклятые вивисекторы слили два наших «я» в одно «мы». Когда Сашка исчезла, у меня было такое ощущение, словно мне ампутировали половину души. Так я и ходил таким душевным инвалидом-ампутантом. Утратив задор, просто тянул лямку.
Неужели я скоро верну свою утраченную половинку?
* * *
Каир встретил жгучей жарой, но привычный к ней город жил обычной жизнью. По улицам все также сновали старые облезлые автомобили, беспрерывно сигналящие друг на друга и на пешеходов, пересекающих дорогу, где им вздумается. Правила движения соблюдали разве что неторопливые ослики, везущие тележки c фруктами и овощами. Под тентами открытых кофеен, среди раскидистых акаций по-прежнему сидели старики в турецких фесках с газетами в руках, курили кальян и пили кофе.
О войне напоминали лишь зенитки на плоских крышах некоторых зданий. Как ни странно, среди прохожих, военных было совсем немного.
– Ну, вот и приехали. – сказал, вытирая платком пот, референт военного атташе майор Белов, когда наш «газик», с трудом пробившись сквозь толчею машин и людей, припарковался у отеля «Victoria». – Давай, лейтенант, устраивайся, – он кивнул в сторону входа, – заявка на тебя у них, есть. – А мы с полковником в посольство.
В холле гостиницы с прошлогоднего моего визита ничего не поменялось. Тот же душный полумрак, в котором притаились мягкие кресла с потертой обивкой и хромые журнальные столики. Все также балаболил, древний как говно мамонта, телевизор, перекрикивая шелест лопастей, вращающихся над головой вентиляторов.
Оформление много времени не заняло. Свободных одноместных номеров не было и мне дали двухместный на третьем этаже. Быстро приняв душ, я распаковал чемодан, переоделся и спустился в бар. Жутко хотелось пить.
– О, мистер Максим, – протянул мне руку бармен. – Как дела, товарищ? Надолго к нам в этот раз?
– Салам, Фарид! – удивился я, цепкости его памяти. Наверняка, этот служитель Бахуса работает на мухаборат. – Налей-ка мне, пива дружище, да похолоднее!
* * *
«Шифрограмма.
Лэнгли, резиденту ЦРУ в Тель-Авиве. Срочно, секретно.
По появившейся у Центра, весьма достоверной информации, русскими, в ближайшее время, будет предпринята попытка заброски на Эрейну курьера с неким артефактом, предназначенным для установления двусторонней связи с имеющейся там агентурой огненных сарканов, что резко усилит возможности Советов по добыче тиллита. Для предотвращения передачи, задействуйте ваши связи среди туземных племен хэкку и др.