Перевертыш - стр. 15
Пока так размышлял, джип вырулил со двора и бодро покатился по пустой, ввиду воскресного вечера, улице.
Белла молчала, и мне тоже приходилось молчать. Водила включил радио, разумеется «Шансон». Салон джипа наполнили аккорды блатной мелодии, сопровождаемые характерными словами: «Идут на север, срока у всех огромные, кого не спросишь у них указ. Взгляни, взгляни в глаза мои суровые! Взгляни, быть может, в последний раз!»
От этого «в последнего раза», мне стало как-то особенно не по себе.
Когда я уходил, мамы дома не было, Лёльки тоже. С одной стороны, это хорошо, потому что, если бы мама увидела в окно, что её сын садится в незнакомую машину, да еще с такой компанией, она бы очень сильно начала беспокоиться и названивать по телефону. Пришлось бы что-то врать и выдумывать, а врать ей я очень не люблю, да и все равно, вранье вышло бы неубедительное.
С другой стороны, это очень плохо, потому что, когда выходил из подъезда двор был совершенно пуст. Ни знакомых пацанов с пивом и девчонками, ни детей в песочницах с пасущими их мамашами. Даже всегдашние бабки, обычно гроздьями населяющие скамейки, и те куда-то запропастились. А это значило, что никто не видел и не знает, когда и с кем уехал шестнадцатилетний подросток Данила Полозов!
Джип все продолжал свой бег по улицам, и я, наконец, решился поинтересоваться:
– А куда мы, собственно, едем?
Спрашивал почему-то шепотом. Наверное, чтоб водила не услышал. Не доверял я ему, а Белле почему-то доверял, хотя ежу понятно, что это одна шайка-лейка.
– К ближайшей червоточине, – непонятно, но тоже шепотом объяснила Белла.
– Чрево… что?
– Не бзди, шкет! – хохотнул водила, непонятно как услышавший мой вопрос. – Доставим куда надо, без гипса, без шума и пыли.
Меня охватила тихая паника. Что делать? Может дать ему по жбану и выпрыгнуть из машины пока не выехали из города? Но чем дать? Тяжелого под рукой ничего нет, а мой кулак ему как слону дробина.
Пока я судорожно размышлял, джип промчался по Инженерной. Нырнул под поднятый шлагбаум и запетлял по территории огромной промзоны, расположенной на окраине города.
Очевидно, почувствовав мое беспокойство, Белла вдруг прижалась ко мне всем телом и прошелестела на ухо.
– Данила прошу, доверяй мне, пожалуйста!
Хорошенькое дело – доверяй! Рад бы, но обстоятельства, сами понимаете, не создавали атмосферы доверия. Хотя, если рассуждать логически, хотели бы мне зла, могли просто приказать идти, куда нужно, с улыбкой и без тени сомнений. И не сомневаюсь, что пошел бы, как крыса за этим… как его?.. ну, мужиком с дудкой. Вон Джура, аж под машину сиганул.
Джип вдруг резко тормознул, так что я чуть носом не влетел в спинку переднего сидения, и хрипловатый мальчишечий голос объявил:
– Приехали господа хорошие, дальше пешочком.
В зеркало заднего вида на нас весело скалился рыжий лопоухий пацан лет пятнадцати в непроницаемо черных блестящих очках.
Пока я, хлопая глазами, соображал, куда подевался детина-водитель, парень заглушил двигатель и выпрыгнул из машины. Одет он был в пеструю гавайку и мятые джинсы, и то и другое сидело на нем как пижамный костюм.
– Помнишь, что я тебе говорила там, в кафе? – сказала Белла, в ответ на мой безумный взгляд, – Иллюзия. Мальчишка за рулем этого сарая на колесах выглядел бы подозрительно, вот Намтар и принял соответствующий вид. Пойдем.