Перевёрнутый мир - стр. 44
– Давай-ка, сотник, попробуем к своим через вагоны пробиться, – предложил я.
– А что, это мысля, – согласился тот.
Мы связали пленника, сунули ему в рот кляп и незамеченными прошмыгнули в тамбур вагона, под которым до сих пор находились, после чего, выставив перед собой револьверы, двинулись в сторону своего вагона.
На улице раздалось несколько взрывов.
– Ручные гранаты мечут, сволочи! – зло прокомментировал сотник.
– Не на шутку ребята развоевались. – ответил я ему, а сам подумал: как там Луиза?
– В последний раз говорю: останься тут! – прервал мои мысли голос сотника.
Я недоумённо оглянулся.
Тьфу ты чёрт! Иван продолжал воевать с непокорной девушкой. Та уставилась на него немигающим взглядом и отрицательно покачала головой.
– Ты мне глазищи свои не таращи, – попытался пристрожить её он.
– Да шут с ней, Ваня, скорее пойдём дальше, – крикнул я и устремился в следующий вагон.
Вот и тамбур соседнего с нашим вагона. Я взглянул на казака, тот кивнул головой и произнёс:
– Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Бывало нам, Сёма, и похужее.
Я рывком распахнул дверь, и мы решительно ввалились в вагон. В коридоре на противоположной стороне вагона суетились несколько бородатых личностей. Не раздумывая ни секунды, я быстрым шагом направился в сторону бородачей.
Конечно, нехорошо стрелять в спину, но их было слишком много, да и поворачивались они довольно-таки нерасторопно. У меня два револьвера, в соседнем вагоне девушка с экзотическим именем Луиза, за спиной – ещё одна, и мне чертовски не хотелось, чтобы эти бородатые хари дышали на них перегаром, похотливо срывая с них одежду.
Поэтому я не стал ждать, когда недоумение на их лицах сменится осмысленным выражением. По пуле из каждого револьвера – и два бугая в овчинных полушубках валятся друг на друга. Ещё двоих помогает успокоить мой новый товарищ.
«Тесновато в этом предбаннике, – мелькнула запоздалая мысль, – ребятишкам и развалиться-то вольготно негде».
Сотник, вынырнув из-за моего плеча, осторожно выглядывает в тамбур. Увязавшаяся за нами девушка пытается протиснуться следом. Да не просто протиснуться, а нагло пытаясь вытолкнуть меня из-за временного укрытия. Видно, вошла в раж. Я вовремя хватаю её за шиворот и оттаскиваю назад.
– Ну, ты, подруга, совсем оборзела. – сую я ей под нос кулак. – Сиди и не высовывайся.
Девушка обиженно сопит, но в пререкания не вступает, понимает, что под горячую руку лучше не попадать. Очень запросто можно и огрестись.
Сотник оборачивается назад и сообщает:
– Трое их там. Лупят из винторезов прямо через дверь.
Из тамбура раздавались хлёсткие выстрелы. В тесном помещении они имели эффект разрывающихся бомб.
«Всё верно, – подумал я, – ещё бы они что-нибудь услышали при таком-то бедламе».
– Под свои бы пули не попасть! – прокричал мне в ухо Иван. – Наши-то в ответ тоже палят. Ишь, как дверь измочалили!
Я тоже заглянул в тамбур. Казаки курили самокрутки и не высовывались в дверной проём. Двое из них, вставив в расщепленную пулями дверь стволы винтовок, время от времени нажимали на спусковые крючки, потом, не оборачиваясь, протягивали оружие третьему. Тот ловко передёрнув затвор, возвращал винтовки назад, и всё повторялось по новой.
«Ну и ну, – усмехнулся, – так-то воевать можно. Главное, что не хлопотно».