Перевал Волкова - стр. 16
– Что ты заладила-то, как Тонька? Та тоже нудит: заработаешь да заработаешь! Где я дома-то заработаю? Ни на ферму, ни в лес не берут меня – грыжа позвоночника. Сходил вон в июне на биржу, там отвечают: «Вам, мол, лёгкий труд показан». И точно «показан»: мне его по телику только и показывали.
– Ну а я что сделаю? Договаривайся с Тонькой. Ищи работу.
– Ну ты ж пристав! Подай в суд-то на меня, как в тот раз.
– Не подам! Тонька меня прибьёт. Надо вам очень, так пусть она на тебя иск оформляет. Имеет право.
– Да не напишет она! Бабы вы дуры! Света, ну посади ты хоть на полгода, а я там за сезон много долга отработаю. Там на лесопилку чернавский лес привезли, Виталька сказал. Ну придумай уж чего-нибудь, Света, ты ж умная, а я-то все равно в этих законах ни панталыку не смыслю. Помоги, ради Христа!
На этих словах дверь в кабинет распахнулась, и в проеме появилась разгневанная и прекрасная Антонина. Была она росту высокого, сама – дородная, на лицо приятная. Руки в бока упёрла, головой – под дверную матицу! Витька все споры и долги враз забыл – залюбовался женой. Из-за материнской спины выглядывал суровый Саня – круглолицый, как мать, и вихрастый, как отец.
– Здравствуйте, Светлана Владимировна! – важно поздоровалась Антонина с приставом и тут же напустилась на Витьку. – Ты куда убежал? Сказала я ведь тебе: не езди никуда! А он с Виталькой в город смотался! Хорошо хоть встретила я его: забор красит, отвез, говорит, дядю Витю в тюрьму записываться! Какая нам в этом году тюрьма – сдурел? Света, ты хоть его никуда не записывай!
– Да куда я его запишу-то?! – всплеснула руками Светлана. – В зеки-добровольцы? Так ведь не делается, ну хоть немного-то вы законы почитайте! Сначала сами подадут на алименты, потом мужика им жалко!
– Так свой мужик-то! Не ворованный! – резко парировала Тонька.
Тут подал голос и Саня, смущенно, но горячо выговаривая:
– Батя, ну в самом деле! У меня отвальная, у Нинки – днюшка. Чего мы, как сироты будем – без бати за праздничным столом. Всех парней отцы в армию провожают, а мой так в тюрьме будет сидеть? А потом? Я – в армию, Нинка – в городе учится. А с кем мать-то останется? А дров зимой кто ей заготовит? И ведь, сам знаешь, поросят летом купили. Кто зерна на посыпку намелет? У мамки ноги не ходят, у тебя пояснице – кердык! Вам друг без друга поросят не вырастить. И вот!
Он шагнул к Светлане и выложил на её стол пачки потрёпанных купюр, перетянутых бухгалтерскими резинками:
– Тёть Свет, это мы с Нинкой за лето на папкины алименты тут накопили, сколько могли, чтоб в тюрьму больше не садился. Не молодой уж батя по нарам скакать. В августе так спину у него скрючило, что скорую вызывали. Какой из него сиделец! Как их вернуть-то? В уплату долга. Вы объясните.
Виктор и Тонька оба онемели и переглянулись.
– Ну, дети-то поумнее вас будут, – вздохнула Светлана и принялась пересчитывать купюры…
Из кабинета вслед за сыном бывшие муж и жена вышли сильно раскрасневшимися.
– Вы, как из бани, – пошутил Серёга, встретив семейство в коридоре.
– Прикинь, Серёга, меня дети из тюряги выкупили! На отвальной погуляю! – сообщил Виктор и на радостях вдруг крепко обнял собрата по несчастью.
– Вот и мне повезло! – Серёга похлопал Витьку по спине. – Одним конкурентом меньше! Теперь Светка меня-то точно в тюрьму пристроит!