Пересмешник - стр. 27
– Да, – ответила она, – с половиной зданий зоопарка то же самое. Но зачем эти комнаты?
– Не знаю. Может быть, для книг?
– Так много книг?
– Не знаю.
В конце длинного, особенно замшелого коридора, где лампы в потолке горели совсем тускло, мы увидели серую дверь с табличкой «ХРАНИЛИЩЕ». Нам не сразу удалось ее открыть: она была тяжелее другие и вроде как запечатана. Пришлось налечь на нее вдвоем, а когда она открылась, меня сразу удивили два обстоятельства. Во-первых, там очень сильно пахло – пахло стариной! – а во-вторых, сразу за дверью были ступени вниз. Я раньше думал, что наш этаж – самый глубокий. Мы пошли по ступенькам, я поскользнулся и чуть не упал, еле удержался. Они все были в скользкой желтой пыли.
Чем ниже, тем сильнее и старее был запах.
От нижней площадки лестницы отходил коридор. Там были лампы под потолком, но горели они совсем тускло. Коридор заканчивался двумя дверями. На одной было написано: «ОБОРУДОВАНИЕ», на другой: «КНИГИ», а снизу, мельче: «В МАКУЛАТУРУ». Мы толкнули дверь. За ней не было ничего, кроме темноты и чуть сладковатого запаха. Потом зажегся свет, и Мэри Лу ахнула.
– Господи Исусе! – воскликнула она.
Комната была огромна и полна книг.
Стеллажи, сплошь заставленные книгами. Книги стопками в середине и вдоль стеллажей. Книги всех цветов и размеров.
Я стоял, не зная, что делать или что сказать. У меня было ощущение как от некоторых фильмов, – ощущение, что передо мною мощные волны чувств. Эти чувства испытывали люди, давно умершие и понимавшие то, чего я не понимаю.
Я знал, конечно, что в древности существовали книги и что, вероятно, книги эти появились в эпоху до телевизора, но и представить себе не мог, что их было так много.
Покуда я стоял, охваченный чувством, для которого у меня нет названия, Мэри Лу подошла к стопке тонких книг, которая была ниже остальных, потянулась, как к несъедобному фрукту в Доме Рептилий, и аккуратно сняла верхнюю. Неловко держа ее обеими руками, она уставилась на обложку, потом так же аккуратно раскрыла страницы. Теперь я видел, что там картинки. Мэри Лу очень долго смотрела на страницы, потом сказала: «Цветы!» – закрыла книгу и протянула мне со словами:
– Ты можешь… скажи, что ты тут читаешь?
Я забрал книгу, прочел название: «Дикорастущие цветы Северной Америки» и глянул на Мэри Лу.
– Пол, – тихо проговорила она, – научи меня читать.
Споффорт
Каждый день в два часа Споффорт выходил на прогулку, примерно на час. Как и привычка насвистывать (единственное проявление неведомого ему умения играть на фортепьяно), любовь к прогулкам скопировалась в его мозг изначально вопреки желанию создателей. Не то чтобы он не мог ее перебороть – мог, если хотел, – но обычно не перебарывал. Работа в университете требовала так мало усилий, что оставляла достаточно свободного времени. И никто не обладал властью хоть что-нибудь ему запретить.
Он гулял по Нью-Йорку легкой походкой, раскачивая руками, держа голову прямо и обычно не смотря ни вправо, ни влево. Иногда он поглядывал на окна маленьких магазинов-автоматов, раздающих еду или одежду всякому, у кого есть кредитка, либо останавливался поглядеть, как команда роботов Второй модели опорожняет мусорные баки или чинит древнюю канализацию. Эти вопросы его занимали: Споффорт куда лучше любого человека понимал, как важны поступление еды и одежды и ликвидация отходов. Нельзя было допустить, чтобы безалаберность, царящая в других сферах жизни умирающего города, парализовала эти необходимые службы. Поэтому Споффорт гулял каждый день в разных частях Манхэттена и проверял, работает ли продуктовое и одежное оборудование, удаляются ли отходы. Он не был техником, но самые распространенные поломки чинить умел.