Перерожденная в Аду - стр. 30

Её заклинание, которое секунду назад клубилось в воздухе угрожающим фиолетовым вихрем, внезапно захлебнулось, замерло… и с жалким бульканьем превратилось в нечто, напоминающее лужу магической грязи.

Тихий плюх.

Капля отвратительной липкой субстанции шлёпнулась на пол, оставив после себя крошечное, но очень символичное пятно.

Я наклонила голову, изобразив самую искреннюю жалость на свете.

– Ой-ой-ой, – с сочувствием протянула я. – Ты, наверное, та-а-ак старалась! Может, попробуешь ещё раз? А то как-то… жалко получилось.

Её щёки побагровели, пальцы сжались в кулаки так, что костяшки побелели.

– Отбросы смеют открывать рот?! – прошипела она, и я чуть не расплакалась от умиления.

– Ой, а ты сердишься! – прощебетала я, прижимая ладошку к груди. – Ты прямо как щеночек, который рычит, думая, что он волк.

Я немного наклонилась к ней, улыбаясь так тепло, будто собиралась поделиться самым сокровенным секретом.

– Говорят, если много злиться – морщинки появляются, – прошептала я заботливо. – А у тебя, солнышко, их и так… Ой, ну просто целый урожай!

Шуц фыркнул, а Ас закатил глаза, будто наблюдал за сотым повторением одной и той же сцены.

Элита застыла – не то в ярости, не то в полной растерянности.

А я улыбалась.

Потому что мир вокруг был совершенно восхитителен.

– Пугать так умеючи, – прошептала я и представила, как у них исчезает зрение, слух и голос.

Тролль рухнул на колени, задыхаясь. Эльфийка замерла, её пустые глаза расширились от ужаса.

Пять… четыре… три… два…

И – пуск.

Вернула всё на место.

Эльфийка завизжала, дёрнулась назад, споткнулась о собственную мантию и шлёпнулась на пол с глухим звуком.

Я сложила ручки под подбородком, глядя на неё с искренним умилением.

– Что, уже всё? – надула я губки. – А я-то надеялась, что мы ещё поиграем.

Рёма зевнул, Ас вздохнул так, будто его терпение вот-вот лопнет.

– Ой, а ты и правда думала, что ты тут королева? – прошептала я, наклоняясь к ней. – Какая же ты милашка, когда ошибаешься…

Тишина.

Они отпрянули от меня с таким страхом, будто я была не ученицей, а чем-то, что выползло из их самых тёмных кошмаров.

– Ну что, идём? – лениво протянул Рёма, отряхивая рукав. – А то опоздаем.

– Ой, точно! – всплеснула я руками. – Мы же такие примерные ученики!

И мы пошли дальше, оставив за спиной «элиту» – перепуганную, униженную и совсем не такую грозную, как им казалось.

А я всё так же улыбалась.

Потому что мир стал ещё чуточку прекраснее.

– Если мы молчим и ничего не делаем, все начинают думать, что так и надо, – лениво пробормотал Рёма, открывая перед нами дверь в класс. – Я забыл, что для демонов сила – это всё. Доброту не ценят. Ею пользуются.

– Добротой вымощена дорога в Ад, братик, – улыбнулась я, переступая порог. – Но мы и так в Аду.

– Да уж, – сухо бросил Ас. – Очевидно, они решили, что могут над нами издеваться.

– Рёма… – Шуц приподнял бровь. – Только не говори, что ты решил захватить академию?

Я рассмеялась.

Предложение отличное… Мне очень нравится.

Дверь класса с оглушительным грохотом распахнулась, будто её вырвало с корнем ураганом, и в проёме возник Доун – окутанный чёрной аурой ярости, словно сама Тьма решила надуть губки, обидеться и устроить истерику посреди учебного дня. Его тень, длинная и колючая, легла на пол как предупреждение, а глаза пылали холодным огнём, в котором уже тонули надежды на спокойное утро.