Переполох в Тридевятом, или Как женить Кощея - стр. 24
Зеркало чуть потускнело, но тут же вновь ярко засветилось и выдало:
- Так сделай так, чтобы эта строптивица стала тебе во всем подчиняться! Кощей ты, или кто?
- Да как же я ее заставлю?! Вот, например, в саду, который матушка своей магией напитала, яблочки молодильные есть, оздоровительные груши, персики для придания красоты, черешня для ясности ума, черника для острого, как у орла, зрения, да и много других чудесных плодов, а вот ни одного фрукта для подчинения, не припомню.
Отражение в зеркале чуть потускнело, задумчиво прищурив взгляд, затем, через пару мгновений отозвалось:
- Так ты к Яге обратись, чай, она-то тебе и поможет.
- Да как она мне поможет, с ней же невозможно договориться! Сварливая старуха!
- А ты предложи ей то, от чего она не сможет отказаться.
Мужчина призадумался.
- Помнится, как-то лет двести назад, просила она у меня молодильное яблочко. Сильно сетовала на старость да боль в ноге. Сам знаешь, что нога-то костяная. Тогда я ей не дал - у самого всего пара яблочек была, так я семечки в саду матушкином посадил, в надежде, что они прорастут. А сейчас яблок столько, что одному мне с ними не управиться.
- Ну так и предложи несколько яблок этой карге старой. – вклинилось отражение в рассуждения Кощея. – А она взамен сделает тебе зелье подчинения для твоей несносной Серафимы.
Зеркало пакостливо улыбнулось, четко отражая настроение хозяина замка.
С этими мыслями Кощей уселся за письменный стол и принялся составлять послание Бабе-Яге.
Через несколько минут, свернув письмо в трубочку, запечатал его магией, чтобы никто не смог прочитать сие тайное послание.
- А кого же мне послать к старухе? Настя побоится, Кузьма заплутает...
- Вот Серафиму и отправь. Она баба боевая, если что, может за себя постоять. - подбросило идею отражение в зеркале.
- Точно! - хлопнул в ладоши Кощей, поднимаясь из-за стола. - Так и сделаю.
- Куда ты меня решил отправить? - вытаращив глаза, воскликнула Сима.
- К Бабе-Яге. - как ни в чем не бывало, ответил Кощей, сидя за столом, вертя в руках бокал из тончайшего хрусталя.
- Да ты в своем уме?! Я не пойду к этой старухе.
Сима попятилась задом к выходу, но грозный окрик мужчины ее остановил:
- А ну, стой! Я не давал тебе позволения покидать мои покои!
- Да мне пофиг, чего ты там не давал! Я сказала, что не пойду, значит, не пойду! И ты меня не заставишь! - стояла на своем женщина.
- Да куда ж ты денешься-то. - хохотнул он, сверля ее взглядом. - Либо, дорогая моя, пойдешь добровольно, либо мне придется принудить тебя.
- Да что ты говоришь? - сощурила глаза Сима, недовольно сопя. - И каким же образом?
Кощей поднялся, поставив бокал на стол, и медленно, словно хищник на охоте, приблизился к женщине, не отрывая от нее своего проницательного взора.
- Если не пойдешь добровольно, Серафима, то я сперва превращу твою подругу в довольно упитанную курицу, а затем велю ее зажарить на ужин. Поверь, дорогуша, мне ничего не стоит претворить свои угрозы в жизнь. Так что выбирай, либо идешь к Яге, либо теряешь свою ненаглядную подругу.
- Ах ты, сволочь! - разозлилась Фима.
В голове словно помутилось - она со всей дури заехала этому гаду по физиономии. На щеке Кощея появился ярко-алый след от женской ладони. Сам же мужчина чуть скривился от обжигающей боли, но взгляда с разъяренной женщины не сводил - в неконтролируемом гневе она казалась ему намного привлекательнее, чем в спокойном состоянии. Эта женщина, точно огонь - то тихая и кроткая, как спокойный огонёк свечи, то буйная и неукротимая, словно бушующее пламя лесного пожара, сжигающее все на своем пути.