Перемены - стр. 15
– О кардиохирургии и пересадках сердца вообще, если вам так больше нравится.
– Согласен. – Она почувствовала улыбку в его голосе.
– Это можно устроить. А теперь, как мы поступим с Патти Лу?
– Назовите мне фамилию ее врача. Я позвоню ему и выясню, что мы можем сделать. Если девочку можно оперировать, присылайте ее ко мне. – Внезапно ему в голову пришла еще одна мысль: – А ее родители согласны?
– Думаю, да. Но мне следует все-таки поговорить с ними. Я в этом деле выступаю в качестве посредника.
– Это видно. Но по крайней мере с добрыми намерениями. Я надеюсь, что нам удастся помочь девочке.
– Я тоже. – На мгновение воцарилась пауза, и Мел почувствовала, что каким-то чудом она нашла нужного человека и Патти Лу тоже. – Мне перезвонить вам или вы сами позвоните мне?
– У меня здесь сложный случай. Я свяжусь с вами. – И вдруг его голос вновь стал серьезным, как будто его что-то расстроило. Мел еще раз поблагодарила Питера, и он повесил трубку.
В тот день она побывала у Джонсов. Патти Лу оказалась веселой девочкой, а ее родители пришли в восторг даже от малейшего проблеска надежды. Их скудных сбережений оказалось достаточно для полета до Лос-Анджелеса одного из родителей, и на семейном совете было решено, что поедет мать. В доме было еще четверо детей, но мистер Джонс заверил жену, что сможет справиться сам. Растроганная такой заботой об их дочери, чета Джонс прослезилась, прощаясь с Мел, которая спустя два часа вернулась в свой кабинет. Снова позвонил доктор Галлам. Он поговорил с врачом Патти Лу, и, по их мнению, стоило предпринять эту поездку. У девочки это был последний шанс.
И Питер Галлам решил попытаться спасти малышку.
Слезы мгновенно навернулись на глаза Мел, повидавшей днем Патти Лу, и она произнесла слегка охрипшим голосом:
– Вы замечательный человек, доктор Галлам.
– Благодарю вас. – Он улыбнулся. – Как вы полагаете, когда вы сможете организовать ее прилет в Лос-Анджелес?
– Точно не знаю. Студия должна уточнить кое-какие детали. Какое время устроило бы вас?
– Судя по тому, что говорят ее доктора, медлить нельзя, думаю, завтра меня бы устроило.
– Я постараюсь. – Она взглянула на часы; приближалось время выпуска новостей. – Я позвоню вам через несколько часов... и, доктор Галлам... спасибо...
– Не стоит благодарности. Это часть моей работы. И я надеюсь, что мы оба это понимаем. Я сделаю операцию ребенку бесплатно, но в операционной не будет телекамеры. А вы получите от меня интервью после операции. Согласны?
– Согласна. – Потом Мел не удержалась и спросила: – Не могли бы вы рассказать нам о некоторых других случаях?
– Для чего? – Теперь в его голосе явно слышалась подозрительность.
– Мне бы очень хотелось сделать репортаж о трансплантации сердца, раз уж я окажусь там с вами, доктор. Хорошо? – Она опасалась, что у него могло сложиться о ней предвзятое мнение. Возможно, ему не нравилось, как она вела выпуски вечерних новостей. Ведь они транслировались и в Калифорнии. Но ее страхи оказались напрасными.
– Конечно.
На мгновение воцарилось молчание, затем он задумчиво заговорил:
– Странно думать о человеческой жизни, как о теме для репортажа. – Он вспомнил Салли. Она не была «объектом для репортажа», эта двадцатидвухлетняя девушка, так же, как и чернокожая малышка из Нью-Йорка.