Перехват - стр. 12

– Стефани, – цедит он сквозь стиснутые зубы, а затем снова повторяет свой вопрос: – О каком матче говорит Роб?

– Боже, Эван…

Я упираюсь спиной в прохладную дверь, которую сама же и захлопнула и мотаю головой, в попытке смахнуть наваждение. Эван ничего мне не сделает, а значит и бояться его нет никакого смысла, но этот иррациональный страх никак не отпускает меня. Я поднимаю голову и понимаю, что Эван продолжает испепелять меня взглядом в ожидании ответа, поэтому, шумно выдохнув, решаю все-таки объяснить.

– Это все было еще до отъезда Бобби. Как-то я пришла к тебе, а он, как раз сидел в гостиной со своими друзьями. Мы поздоровались, а потом Бобби позвал меня на матч. Из вежливости, понимаешь? Что-то вроде: “Привет, как дела? Кстати, мы играем в эту субботу, так что приходи”. В этом предложении не было ничего большего.

Я замечаю, что начинаю говорить слишком быстро, словно оправдываясь, хотя совершенно ни в чем не виновата и постепенно выхожу из себя. Все это время Эван просто смотрит на меня. Его взгляд тяжелый и полный обвинений, которые лишены всяких оснований.

– И что? – спрашивает он, когда я замолкаю.

– И все, Эван! – восклицаю я, стиснув ладони в кулаки. – Я сказала “да, спасибо”, а затем поднялась к тебе в комнату.

– Почему ты не пошла на матч?

– Это что – допрос?

Я скрещиваю руки на груди, в попытке защититься от его обвиняющего тона. В какой-то момент мне приходит мысль, что если Роберт все еще в кухне, то он слышит нашу перепалку. Слышит этот тон Эвана и мои жалкие попытки оправдаться. Меня накрывает волной стыда.

– Просто ответь мне, Стефани.

Эван делает шаг ко мне, и я вздрагиваю. Мне больше некуда отступать, потому что я и так прижимаюсь спиной к двери.

– Потому что забыла про него, – развожу я руками, пытаясь придать лицу равнодушное выражение, хотя меня трясет от стыда и страха. – Мы тогда только начали с тобой встречаться, и предложение Роберта вылетело у меня из головы, да и он не настаивал, знаешь ли. Это была просто вежливость, – повторяю я.

Мне хочется сказать, что вдобавок Роберт уехал, но я понимаю, что этим вызову новую волну возмущений, поэтому вовремя прикусываю язык. Вместо того, чтобы продолжить оправдываться, я набираю полные легкие воздуха, подхожу к Эвану и кладу ладонь ему на грудь. Нужно прекратить эту ссору.

– Эван, хватит, – как можно мягче произношу я. – Не надо ревновать меня к Роберту, это глупо. Между нами ничего не было и быть не может. Ты же сам это прекрасно понимаешь.

В ответ на мои слова Эван шумно выдыхает. Он и правда это знает. Во-первых, я все пять лет я ни разу не давала поводу усомниться в своей верности, а во-вторых, Роберта не было в Бостоне пять лет, и это довольно веский аргумент в том, что между нами ничего не могло быть.

Я жду пока Эван успокоиться, продолжая просто находиться с ним рядом. В такие моменты это все, что от меня требуется – дать ему справиться со злостью самому. Я предполагала, что он взбесится, если я попрошу билеты на матч, но не думала, что невинный разговор с Робертом выльется в приступ ревности и допрос о событиях пятилетней давности.

Спустя пару минут Эвану удается взять себя в руки, и его плечи расслабленно опускаются.

– Стеф… – Эван качает головой, а затем кладет горячую ладонь мне на щеку. – Прости. Я не должен был…