Перехлестье веков - стр. 11
Я перестала брыкаться, услышав слова Генриха. Мама была провидицей. Это сильный, очень редкий Дар, которым обладали маги, чистые по крови. Она была урождённая биритка, как и отец. Почему не стала использовать Дар и заперлась вместе с папой и мной в этой глуши – неясно. Только это был её выбор.
Посмотрев в дыру образовавшегося прохода, увидела местного мага-законника. Сутулый старичок, приветливо улыбаясь нам, нарисовал в воздухе руну музыки. Генрих, взял меня на руки и перенес через портал.
– Так-так, – засуетился старичок законник, – вижу, минуя формальности, мы приступаем к делу?
– Да, – ставя меня на пол, кивнул Генрих. – Сейчас расписываемся, невеста принимает печать, и потом свадьба. И быстрее, пожалуйста, мы торопимся.
– Я хочу ещё подумать, дело ведь серьезное, – возразила я.
– Сколько ещё думать, милая? – ухмыльнулся Вирт, вернув половинки диджака в исходное положение и закрыв портал. – Времени было предостаточно.
– Ну, не так я долго думала, всего минуты три, и то, половину из них «знакомилась» с женихом.
– Сколько тебе ещё размышлять нужно, дорогая? – хищно улыбнулся Генрих и сделал шаг ко мне, а я отступила. – Три минуты для кого-то – вечность! Читайте пригов… Тьфу! Песнь любви! Снимайте Наложение. Оно у нас двойное.
«Оно у нас двойное», – слова крутились в голове во время обряда Песни любви и скрепления сердец нитью супружества. Я так много читала о Наложении, как о родовой магии, что знала природу этого сильного ритуала наизусть. Наложение накладывали ещё в младенчестве, чтобы запечатать силы, которыми обладает родившийся волшебник. У Эрганов Дар проступал через Наложение, но не полностью, и снимать его всё-таки приходилось. Обряд двойного Наложения проводили не со всеми в нашем мире. Слова об особенном ритуале подтверждали однажды сказанные Виртом слова о моём таланте в будущем. Я либо урожденный волшебник, управляющий одной из стихий, или боевой маг.
Избавь меня Богиня от последнего!
Считается, что само по себе обладание такими силами – лучше всякого приданого. Вкупе с родовитостью супруга это давало возможность попасть в элиту при дворе короля и…
Ох, Великая Фира! Так вот и ответ на фееричное супружество: папа и я – элита при дворе короля. Теперь стали понятны составляющая Брачного договора и согласие на любые условия. Ради власти люди и не на такое идут. Лесные – род древний, прославленный и богатый, но влиять на политические решения не могли. А теперь всё изменится и при обсуждении голос их клана станет одним из основных – его нельзя будет проигнорировать.
Пускай, я согласна пожить при дворе. Надо будет узнать о льготах и возможностях и…
– Вы согласны стать женой маара Генриха второго, предводителя клана Лесных?
Я не сразу сообразила, что спрашивал у меня маг-законник, будучи занята размышлениями, и для поддержки посмотрела на Вирта. Он стоял у стены совсем рядом. Хотя в каморке законника всё рядом. Помещение настолько мало, что четверо покажутся толпой. Но законник сделал всё возможное, чтобы визуально расширить пространство. В углу стоял маленький узкий шкаф, стулья тоже маленькие и узкие, небольшой стол, на котором лежали канцелярские бумаги. Да и сам законник незначительный, щупленький, юркий, не смотря на преклонный возраст.
Дружок кивнул головой, и я бодро сказала: