Печать Велисы 3. Абитуриент - стр. 9
По большому счёту, мне не надо во время учёбы много денег, да и я буду на полном обеспечении семьи – книжки-тетрадки, учебная форма, аренда общаги и так далее, стоит умеренных денег. Плюсом, каждый последующий год обучения увеличивается по стоимости в половину. Отец по-любому отвалит за меня треть миллиона просто за учёбу.
Так что нефиг ныть и строить из себя обделённого мажора. И так всё хорошо.
– Андрей Васильевич! – раздался голос Веры за дверью, вырывая меня из задумчивости за письменным столом. – Нам приказано приготовить вас к торжеству!
Я в изумлении подошёл к двери и отпер. За ней стояли Вера и две женщины с подносами, наполненными различными баночками и пузырьками. Одна из этих женщин несколько месяцев назад участвовала в моей «насильной» помывке. Она что-то вроде косметолога у нас здесь. Зовут Варвара.
– Какое торжество? У нас просто званый ужин. И вы что, трое меня готовить собрались? – не понял я.
Варвара с непроницаемым лицом взяла слово:
– Господин, канун поступления в высшие учебные заведения принято проводить торжественно. Ваша маменька наказала сделать для вас всеподобающие косметические процедуры.
– Ну уж нет! – фыркнул я и захлопнул дверь. – Я сказал, сам управлюсь! – криком добавил я, подходя к письменному столу.
Но у этих с-су… лужанок оказался ключ! Прозвучал щелчок замка, и трое женщин быстро вошли в мою комнату.
– Да как вы заколебали! – прошипел я.
– Не ругайтесь, господин, – улыбнулась моя мучительница, Варвара. – На случай, если вы откажитесь, маменька наказала передать, что всыплет вам ремня, как капризному и непослушному мальчику.
«Званый ужин называется, мазафака!»
– Хм-м… Во-от. Совсем другое дело! – одобрила Вика, оглядывая меня.
Она была по росту не ниже меня, поэтому даже мою макушку оглядела, встав на носочки.
– Красавец, весь с иголочки, – вторила ей стоящая рядом мама.
Уже наступил вечер, и я спустился в белом костюме-тройке в холл на первый этаж. Мать была в бежевом платье, а Вика в белом, но с золотыми кружевами. Они сразу же накинулись оценивать работу служанок-косметологов-визажистов.
Как же я ненавижу все эти аристократичные рыльно-мыльные мероприятия. Поэтому с великим недовольством в голосе задал интересующий меня вопрос:
– Всех остальных тоже служанки натирают кремом с головы до ног?
Только помимо крема, меня ещё и мочалками надраили в четыре руки! И ведь совершенно не краснеют, наблюдая меня голым! Разве что моя служанка, Вера, чуть с розовыми щёчками поглядывала.
– Кроме твоего отца, всех, – кивнула мама. – На него питательные и белящие составы более не влияют.
– Что ты такой недовольный? – фыркнула Вика. – Мази наносятся специальной дозировкой, которую ты определить сам не сможешь. И предварительно, чистота тела должна быть особенной.
– Да кто будет на это смотреть?! Что за дурацкая мода? – поморщился я, сложив руки на груди.
Моя кожа теперь стала как у младенца, и чуть беле́е на три грамма. Мода, видите ли, у северян, с белой кожей ходить. Дак я могу ауру врубить, и все очленеют в конец от моей белизны!
– Прекращай себя вести как десятилетний, – ответила Виктория и, поглядев на мои выпирающие сквозь пиджак бицухи, скривила физиономию. – В светском обществе нужно показывать не только брутальную мускулатуру, но и то, как ты за собой следишь.