Пазори - стр. 9
Кнопка защёлки ремня безопасности поддалась не сразу. Чтобы побороть её, пришлось надавить сразу двумя руками. Высота была небольшая, но удар головой вновь на мгновение помутил мой рассудок. Даже не пытаясь открыть дверь, я выполз через разбитое боковое окно, порезав предплечья и колени в нескольких местах. Напряжённо вскрикнув, откатился подальше от покорёженной машины к обочине. Мозг так и рисовал перед глазами картину налетающего на меня грузовика. Но, к счастью, до сих пор никто и не подумал проехать этой дорогой.
– Аня! – позвал я.
Никто не отозвался.
Кое-как поднявшись на подламывающиеся ноги, я огляделся. Вокруг не было никого. Снег образовал вокруг перевёрнутой машины тончайшую белую плёнку без единого следа. Даже отпечатки лап гагары уже были не видны.
Подковыляв к распахнутой пассажирской двери, я заглянул внутрь, на заднее сиденье. Ани нигде не было. Пропала и её сумка. Может, выпала во время аварии?
Я подтянул ногой к себе лежащий внутри смартфон и непослушными пальцами начал бороться с кодом блокировки. Позвонил жене. Губительно долго трубка молчала. Затем робот оповестил, что телефон вызываемого абонента выключен.
– Аня! – во всё горло крикнул я.
Мой голос прокатился по обе стороны трассы над побелевшими полями и вернулся назад слабым эхо. А высоко в небе всё также степенно и безразлично ко всему продолжало переливаться биение света.
Чуть поодаль вырастал из земли металлический отбойник, на который, судя по всему, я и наехал, отвлекшись на полярное сияние и по какой-то причине потеряв сознание.
Голова продолжала шуметь. На этот раз боль концентрировалась не только в затылке, но и на лбу, где пальцы нащупали здоровенную шишку. Должно быть, ударился о руль. И ведь водительская подушка не сработала.
Всмотрелся в пробегающие по снегу зелёные отблески сияния. Небесные огни извивались лисьим хвостом и подобно ему скрывали все следы. Вдали от дороги посреди поля я увидел тёмное пятно.
– Любимая?!
Перелез через ограждение, скатился по откосу трассы в поле и заспешил к пятну. Казалось, впереди кто-то неподвижно лежал. Когда до него оставалось несколько метров, сзади раздалсись рёв двигателя, визг тормозов и оглушительный удар, за которыми последовали стон и скрежет металла.
Обернувшись, увидел проносящуюся сквозь облако искр фуру. Большегруз снёс мою перевёрнутую машину и разорвал на несколько частей, разметав их во все стороны. Проскользив ещё с десяток метров на застопорившихся дымящих колёсах, тягач остановился. Трал с рыжим строительным контейнером по инерции повело вперёд и развернуло. Покачнувшись, он протяжно промычал и замер.
Из контейнеровоза выпрыгнул перепуганный водитель и заметался от одного огрызка металла к другому, хватался за голову и материл на чём свет стоит и меня, и своего начальника, и себя, и ещё почему-то Гоголя. И чем ему Николай Васильевич не угодил?
С облегчением от того, что ошибся, но в то же время разочарованно от дальнейшей неизвестности, я оглядел лежащее посреди поля бревно и двинулся обратно к трассе. Водитель уже куда-то звонил, сбивчиво рассказывая про аварию.
Оказавшись у отбойника, я услышал из открытой двери тягача сначала призывы привести Вия, а затем просьбу внутреннего голоса философа не глядеть. Вопрос с проклятьем Гоголя отпал сам собой – дальнобойщик слушал аудиоспектакль «Вий», запуская который, похоже, как раз и не заметил моё авто.