Павел Гард и амулет тьмы - стр. 38

Время остановилось, весь мир замер в ожидании, он просто перестал существовать для неё в эти мгновения, раз и навсегда, как будто его никогда и не было! Осталось только желание слиться воедино и познать всю силу этого желанного восторга!

Чувство реальности возвращалось быстро, во всём теле была какая – то насыщенная лёгкость и абсолютно удовлетворённая истома. Открыв глаза, Рита увидела жующего Пашку, который что-то объяснял пожилому господину во фраке сидящему рядом. Судя по всему, гость пытался повторить Пашкин бутерброд, но результат его попыток, не к столу будет сказано, успеха не имел. От слова – совсем.

Довольно хрюкающий поросёнок, ловко лавируя под ногами танцующих пар, благополучно добрался до стола, уткнувшись пятачком в ноги Риты. Подняв голову и, заюлив хвостиком как собачонка, он посмотрел ей прямо в глаза. Голос его был мягкий и спокойный и показался до боли знакомым:

– Не привыкай ко мне…, не привыкай…, не надо…

Развернувшись, как ни в чём не бывало, поросёнок поскакал дальше по своим делам, радостно визжа, и тыркаясь в ноги гостей под столом. Испуганные гости вскрикивали, привскакивая из-за стола, и разобравшись в чём дело, заливались неудержимым смехом. Всё шло своим чередом.

Ардалион, развалившись на троне и закурив сигару, жестикулировал руками, всепоглащённо беседуя с рядом сидящими с ним гостями. Возможно, они вспоминали век восемнадцатый или девятнадцатый, сравнивая его с днём сегодняшним. Просто разговор ни о чём.

Далеко не в каждой стране мира празднуют новый год целую неделю. Это слишком тяжкий труд. В завершении праздников, даже самые отъявленные любители пирушек с танцами, а то и драками, наслаждаются тишиной, одиночеством и головной болью. После же, как правило, отпиваются крепким сладким чаем, бесцельно глядя в окно или стену. Порой они трясут, либо покачивают головой, продолжая и дальше молчать. Где-то там внутри них всё ещё бурлит и мается суета, а вот тело уже угомонилось до следующего раза.

Непостижимые умом души, живущие из крайности в крайность. Вся жизнь по принципу: не согрешишь – не покаешься. Чувство вины, великая сила, порождающая неистощимое желание творить добрые и бескорыстные дела. И как сказал один мудрец, познавший силу поста и веры: «Человек слаб и грешен, и в этом его сила».

И чего только не приходит на ум после новогодних праздников, на самом переломе зимы. Это время когда осень уже давно забыта и надёжно укрыта бесконечным белым снегом, а настоящая весна придёт ещё так не скоро. В минуты бессмысленного брожения по городскому заснеженному парку, пренебрегая натоптанными дорожками, прокладывая собственный путь между укрытыми снегом елями и берёзками. Чувствовать себя единым неотъемлемым целым с той самой матушкой природой, которая существовала миллионы лет до твоего рождения, и так хочется верить, что она и останется такой, несмотря на все глупости и ошибки человечества.

А ещё очень хочется, самого простого, человеческого счастья, заботливой нежности и элементарного взаимопонимания. Человеку нужен понимающий человек. Возможности, хотя бы иногда, быть самим собой, не ожидая предательского удара в спину.

Как легко бравировать тем, что тебя никто не ждёт, и что тебе нечего терять, не задумываясь, кидаясь в любую бойню и всегда побеждая. Воин, лишённый сомнений и слабости и только он сам знает цену, внешне непоколебимой удали и силы. Вот только чувство вины, накапливаясь и переливаясь через край, рано или поздно ставит точку на карьере. Чем сильнее воин, тем больше судеб и жизней он может загубить.