Паук - стр. 33
Неожиданно Арбатов резко освободил меня от своей тяжести и перевернул на живот.
– Темнота – твой друг, Катя, – произнес он наводящим тоном и, придавив меня телом, сжал ягодицу до стона. – Только так ты воспринимаешь мир не мозгом, а обостренными чувствами. Как сбитый компас. Твоя фантазия работает в экстренном режиме, нервные окончания посылают необходимые импульсы, и ты выдаешь самую первую реакцию, – я вгрызлась зубами в подушку, когда мужские пальцы скользнули в промежность и начали растирать влажные складочки. – Страх, растерянность, осторожность – это ощущается даже в запахе. И это пи*дец как заводит меня, подсаживает как наркотический угар!
Нет, он точно ненормальный! Обезумевший от пресыщенности бандит, который теперь втягивает меня в это безумие!
– Даже не представляешь, насколько это может заводить, – повторил он рычащим голосом.
Все это время его рука мучила мой клитор, щетина царапала нежную кожу на шее, а дыхание обжигало ушную раковину, загоняя меня в клетку возбуждения. Вот что ему от меня нужно! Он, черт возьми, получает удовольствие, играя со мной! И как бы меня это ни смущало, я должна играть по его правилам.
Неожиданно мужчина придавил меня за шею и рывком поставил на колени, так что моя попа оказалась наверху, а голова осталась на подушке. Я затаила дыхание, но сопротивляться не стала. Какой смысл? Почувствовав свою беспомощность, я только еще больше поддамся панике…
С губ сорвался хриплый вскрик, когда он сжал мои бедра и вошел на всю глубину.
– Вся течешь, – констатировал Арбатов, загребая мои волосы и снова вгоняя свой член. – Умница девочка. От твоего сладкого запаха крышу сносит.
Неконтролируемые стоны и крики то и дело разносились по комнате. Он брал меня жестко, без снисхождения. Как будто я перешла на новый уровень и теперь должна была принимать и выдерживать всю его страсть! Может это была плата за откровение?
Такое чувство, что время слилось воедино. Или после второго мощного оргазма я просто потеряла счет времени. Даже боялась, что это никогда не кончится. Арбатов словно голову потерял или пришел ко мне после долгого воздержания! Никак не мог насытиться.
В какой-то момент бандит сжал меня так, что, казалось, вот-вот кости хрустнут, и, наконец, замер внутри. Я притихла, маленькими порциями глотая воздух и непроизвольно вздрагивая от горячих импульсов. Подержав меня в тюрьме своей тяжести, он нехотя скатился, а я так и осталась лежать, не смея шелохнуться и глядя на робкую полоску света в шторах.
Глаза закрывались, тело болело в разных частях и налилось свинцовой тяжестью. Снова ощущение, будто по мне танк проехал... Только все же что-то изменилось. Не было внутри того гадкого чувства, которое поселилось во мне после прошлого раза. И я растерянно пыталась понять почему.
– На зоне за твоим братом приглядывают, – неожиданно услышала и распахнула глаза. – Пока можешь спать спокойно – беспредела там не допустят.
Даже не верилось, что я услышала это. Вот оно... Вот что изменилось. За своими страхами я не придала должного значения упоминанию о брате! Если Арбатов и мог как-то поощрить меня за выдержку и послушание, то он только что это сделал. Дал смысл, стимул и исцеление для моего разорванного в клочья достоинства.
Я прикусила губу, по которой прошла дрожь, настолько меня захватили эмоции. Невероятное чувство, когда тяжелейший груз сползает с сердца.