Паучиха. Личное дело майора Самоваровой - стр. 9
– Ага, – нехотя привстал он с табуретки. – Тока я без очков-то плохо вижу.
– Ну вы еще за очками полгода ходить будете!
– Я могу прочитать вслух. – Варвара Сергеевна взяла со стола протокол. – Вы же не против? – обратилась она не столько к соседу, сколько к дознавательнице.
– Читайте, – пожала плечами та.
Протокол, не придерешься, был составлен по всем правилам. Варвара Сергеевна, старательно оттягивая время, громко и медленно поясняла Роману Аркадьевичу изложенное дознавательницей на бумаге.
В тот момент, когда старик дрожащей рукой пытался аккуратно вывести в нужных местах свою подпись, на кухню забежал его правнук, семилетний мальчишка, которого разведенная внучка Романа Аркадьевича, упорхнув в Европу на поиски лучшей жизни, без зазрения совести сбагрила на попечение старого бездетного дяди.
– Деда! – глазастый растрепанный мальчишка в расстегнутой куртке, которая была ему явно велика, не обращая ни малейшего внимания на остальных, потянул старика за рукав. – Меня Женька со второго этажа пидарасом назвал!
– Ой, – зависнув над протоколом, рука Романа Аркадьевича заходила ходуном. – Что ты придумываешь, Валя? – заверещал он испуганно-извиняющимся голосом.
Дознавательница, неожиданно громко, от души рассмеявшись, принялась с любопытством разглядывать мальчика.
– Да! – развернулся в ее сторону мальчишка. – Так и сказал: и дядя твой пидарас, и ты пидарас! – дважды с удовольствием повторил он бранное слово.
Дознавательница извлекла из кармана мобильный.
– Знаешь, малыш, сколько сейчас пидарасов вокруг! – прошипела она в темный экран телефона.
– Послушайте, – не выдержала Самоварова, – поддерживать подобные разговоры с ребенком непедагогично!
– Я вроде все подписал, мне можно идти?
Роман Аркадьевич бросил ручку на стол и, схватив мальчишку под локоть, поволок на выход.
Электронные часы показывали без пяти двенадцать.
– Спасибо за кофе, – когда старик и мальчик ушли, как ни в чем не бывало сказала Самоваровой дознавательница.
Варвара Сергеевна кивнула и полезла в сумку за телефоном.
Но раздумывать над текстом сообщения Валере не пришлось – заполошный доктор уже вбежал на кухню.
– Варя, что же ты мне сразу не позвонила?! – с порога набросился он на Варвару Сергеевну. – В клинике я вырубил телефон, а когда освободился, на нем было пять неотвеченных вызовов от Марии Юрьевны. – Я тебе звоню-звоню, а у тебя «абонент не абонент»!
Ну конечно…
Варвара Сергеевна удрученно вспомнила, что, отвлекшись с кассиршей на «залипаки», напрочь забыла о том, о чем думала все утро: о необходимости срочно погасить скопившийся на телефоне долг.
Возвращаясь в некогда оставленное место, начинаешь знакомиться с ним заново. Совсем как с человеком, чей облик за то время, пока не виделись, претерпел закономерные изменения.
Варвара Сергеевна Самоварова искренне считала, что и у предметов есть душа.
Иначе с чего бы так насупиться ее серому раскладному дивану? И зачем старенькому креслу у окна прятать в своих деревянных ручках жгучую обиду? Зато любимые книги, хоть и запылились изрядно, тут же выстроились по стойке смирно и радушно поприветствовали хозяйку.
Год назад, летом, Анька делала ремонт в квартире, но комнату матери оставила без изменений – таково было желание самой Варвары Сергеевны. Окунувшись в нехитрые радости загородной жизни, Самоварова с ужасом представляла себе переполненные всякой всячиной торговые центры, в которые ей пришлось бы таскаться вместе с дочерью, согласись она на ремонт в своей комнате. Пару раз предложив матери подключиться к процессу, дочь ни на чем не настаивала – в конце концов и хлопот, и затрат меньше. Несмотря на то, что Варвара Сергеевна дочь об этом не просила, комнату матери Анька закрыла на ключ.