Патрульные Апокалипсиса - стр. 66
– Конечно, серьезно. Это не самое лучшее, и я считаю вас ужасным глупцом, но вы упрямы, и тут уж ничего не поделаешь. Главное, чтобы вы остались живы, встретились с Гарри и продолжили начатое. Каждый лишний день помогает нацистским руководителям глубже окопаться.
– Значит, вы не настаиваете на том, чтобы отвезти меня к вашим старым друзьям из Амстердама. – Это прозвучало как утверждение.
– Как я могу это сделать? Конечно, нет, вы все равно не послушаетесь меня.
– Тогда отвезите меня к ним. Вы правы, я в самом деле не знаю, кому доверять.
– Вы несносны, надеюсь, хоть это вы понимаете!
– Нет, я просто очень осторожен. О да, леди, я очень осторожен.
– Поверьте, вы приняли правильное решение.
– Я вынужден это сделать. Так кто же эти люди?
– В основном немцы, ненавидящие неонацистов еще сильнее, чем мы: они видят, как «наследники» «третьего рейха» оскверняют их землю.
– Они здесь, в Париже?..
– И в Соединенном Королевстве, в Нидерландах, в Скандинавии, на Балканах – повсюду, где, по их предположению, укоренилось Братство. В каждой ячейке немного людей – от пятнадцати до двадцати, – но действуют они с известной немецкой аккуратностью, на средства, тайно предоставляемые группой ведущих германских промышленников и финансистов. Те не только не любят нео, но и боятся, что они погубят экономику страны.
– Они тоже своего рода Братство, но совсем иное.
– Как вы думаете, что раздирает страну? Таковы уж немцы, и потому это неизбежно. В Бонне вершат политику, а дела делают в бизнесе. Правительство заинтересовано в голосах самых разных избирателей; финансовые же структуры должны прежде всего бороться против изоляции от мировых рынков, а возрождение нацизма этим им и грозит.
– Эти люди, ваши друзья… эти «ячейки»… у них есть название, символика, что-нибудь в этом роде?
– Да. Они называют себя антинейцы.
– Что это значит?
– Честно говоря, не знаю, но когда Фредди сказал об этом вашему брату, тот рассмеялся. Это как-то связано с Древним Римом и историком, имя которого, если не ошибаюсь, Дио Кассий. Гарри считал, что это подходит к данной ситуации.
– Таких, как Гарри, надо еще поискать, – пробормотал Дру. – Напомните мне заменить энциклопедию… Ладно, давайте познакомимся с вашими друзьями.
– Осталось проехать всего две улицы.
Уэсли Соренсон принял решение. Не для того всю сознательную жизнь он служил своей стране, чтобы от него скрывали важную информацию из-за какого-то бюрократа в разведке, сделавшего неверные, оскорбительные предположения. Короче, Уэсли Соренсон рассердился и не видел причин скрывать свой гнев. Он никогда не стремился занять должность руководителя отдела консульских операций, его назначил мудрый президент, понимавший, как необходимо координировать действия разведывательных служб, чтобы ни одно подразделение не мешало Госдепартаменту осуществлять свои задачи в период, начавшийся после «холодной войны». Соренсон откликнулся на предложение президента, хотя приятно проводил время, выйдя на пенсию, в которой, впрочем, не нуждался, ибо семья располагала достаточными средствами. Тем не менее он заслужил ее, как и уважение, и доверие всего сообщества разведчиков. Он выскажет свои соображения на предстоящем совещании.
Его провели в огромный кабинет. За столом сидел государственный секретарь Адам Боллинджер. Одно из почетных мест перед ним занимал высокий грузный негр лет шестидесяти. При появлении Соренсона он сразу повернулся и поздоровался с ним. Это был Нокс Тэлбот, директор ЦРУ, человек редкого ума, сколотивший огромные деньги в жестоком мире торговли и арбитража, бывший старший офицер разведки во время Вьетнамской войны. Соренсону нравился Тэлбот, который скрывал свой блестящий ум, подшучивая над собой и простодушно пяля глаза. А вот Боллинджер казался начальнику К.О. загадкой. Соренсон не отрицал политической проницательности госсекретаря, знал его международную репутацию, но чувствовал в нем фальшь, и это беспокоило его. Все, что говорил Боллинджер, было хорошо продумано, просчитано, лишено эмоциональной окраски. Этот человек с широкой улыбкой и обаятельный представлялся холодным и бесчувственным.