Патрульные Апокалипсиса - стр. 39
– Что вы имеете в виду?
– В шести кварталах отсюда, если свернуть на восток с авеню Габриель, есть кафе «Le Sabre d ‘Orleans» – «Орлеанская сабля». Оно маленькое и не слишком посещаемое. Приходите туда через сорок пять минут. Я буду в кабинке в глубине зала.
– Не понимаю…
– Поймете.
Ровно через сорок семь минут Дру вошел в маленькое захудалое кафе в стороне от авеню Габриель и, вглядываясь в полумрак, подивился тому, что в одном из самых дорогих районов города находится столь убогое заведение. Он нашел Карин де Фрис в самой дальней кабинке.
– Ну и дыра, – прошептал он, усаживаясь напротив нее.
– L’obstination du francais,[39] – заметила де Фрис. – Кстати, шептать незачем. Здесь нет никого, кому интересны наши дела.
– А кто же упрямец?
– Хозяин кафе. Ему предлагали большие деньги, но он отказывается продать свое заведение. Он человек богатый, а это кафе принадлежало его семье еще до того, как он разбогател. Он держит кафе, чтобы давать работу родственникам, один из них как раз направляется к нам – только не упадите.
К столику нетвердой походкой подошел пожилой, явно пьяный официант.
– Будете заказывать? Только еды у нас нет! – выпалил он.
– Шотландское виски, пожалуйста, – сказал Лэтем по-французски.
– Шотландского сегодня нет, – ответил, рыгнув, официант. – У нас хороший выбор вин и японская мура, которую тоже называют виски.
– Тогда белое вино. Шабли, если есть.
– Значит, белое.
– И мне тоже, – сказала Карин. Когда официант отошел, она заметила: – Теперь вы поняли, почему это кафе непопулярно.
– Его просто-напросто следует закрыть… Давайте поговорим. Ваш муж работал с моим братом в Восточном Берлине.
– Да.
– И это все, что вы можете сказать? Только «да»?
– Полковник же все вам сказал. Я не знала, что он работает в Париже, когда попросила перевести меня сюда. Выяснив это, я поняла, что разговор с вами неизбежен.
– Так вы перевелись из-за меня?
– Из-за того, что вы – брат Гарри Лэтема, которого мы с Фредериком считали очень близким другом.
– Вы так хорошо знаете Гарри?
– Фредди работал на него, хотя это нигде не зафиксировано.
– Подобное никогда не фиксируется.
– Даже коллеги Гарри, а уж тем более полковник Витковски и его военная разведка не знали, что Гарри – куратор моего мужа. Не было ни намека на их сотрудничество в этой области.
– Но ведь Витковски сказал мне, что они работали вместе!
– Как единомышленники – да, но не как агент и куратор. Сомневаюсь, что кто-то об этом подозревал.
– Это следовало держать в тайне даже от нашего начальства?
– Да.
– Почему?
– Из-за характера работы, которую так охотно, с таким энтузиазмом выполнял Фредерик для Гарри. Если бы в некоторых событиях был обнаружен американский след, это привело бы к ужасным последствиям.
– Ни одна из сторон не отличалась особой чистоплотностью, а порой и обе выглядели чудовищно. Что же могло нарушить это негативное равновесие?
– Думаю, убийства.
– Убивали и те, и другие.
– Но убивали крупных людей. – Глаза Карин расширились, они почти молили. – Как я понимаю, многие из убитых занимали высокое положение, это были немцы – фавориты Москвы, лидеры, отчитывавшиеся непосредственно перед Кремлем. Представьте, что мэров ваших крупных городов или губернаторов штатов Нью-Йорк или Калифорния убили советские агенты. Понимаете?