Пасынки богов - стр. 26

– Раз Чалдон сказал к бакену, значит, к бакену.

Едва мы отошли в сторону, оставив рыбу у конусовидного плавучего знака, как к нам подрулила моторка с рыбинспекторами. Хотели они взять нас «за жабры», а на единственном нашем кукане, прицепленном к надувашке, один лишь окунёк болтается.

– Что-то вам не везёт и не везёт, – сказал старший инспектор по фамилии Арзамасцев.

Он достал сигарету и закурил. Облачка ядовитого дыма поплыли в нашу сторону. От невыносимого противного запаха невозможно было дышать.

– Да, не везёт, – продолжил инспектор, буравя нас начальническим взглядом. – Сколько ни подъезжаем, всё в вашей лодчёночке пусто. Ну-ка признавайтесь, куда рыбу подевали?!

– Нет у нас никакой рыбы, – преспокойно ответил Василий. – Мы ведь больше загораем здесь, отдыхаем от школьной учёбы. Рыбалка – это от нечего делать, чтобы не скучно было.

– Ну-ну, загорайте, – хмуро буркнул инспектор. – Только не перегрейтесь на солнышке.

Моторка отвалила от нас и погнала дальше вверх по Ольме.

– Вот гады, – прошипел Василий. – Первые браконьеры на реке. Только вид делают, будто порядок наводят, а сами…

– Что сами? – спросил я.

– Так говорю – первые браконьеры. От них весь вред.

Поймав мой недоумённый взгляд, Василий пояснил:

– Рыбу они ловят: и осетров, и стерлядь, и шемаю, и вырезуб – любую запретную к ловле. Хоть в нерест, хоть когда. Себе и своим дружкам. И городским начальникам.

– Начальникам – это кому?

– Мэру Гнездилину, начальнику милиции Сушакову, главному прокурору Хрунову – всех не сосчитать. И Тиняеву, конечно.

– Тиняев – это кто?

– Это банкир, владелец заводов, газет и пароходов – местный денежный мешок. Без его согласия не назначаются ни мэр города, ни остальные большие властители.

Так я впервые услышал о Тиняеве. Потом судьба не раз сводила меня с ним лицом к лицу, и именно по его милости я оказался погребённым в Галаевой пещере.

– Да ведь мы тоже браконьеры, – сказал я после недолгого размышления.

– Нет, – возразил Василий, – мы не браконьеры. Мы только разрешённую рыбу ловим. А если когда больше вылавливаем, чем по закону положено, так это не с жиру, а от нужды, потому что дома, бывает, жрать нечего – по милости этих же начальников, банкиров и прочих кровососов, сидящих на шее народа.

Поймав ещё несколько рыбин общим весом килограммов восемнадцать, мы погребли к бакену и, забрав ранее припрятанную добычу, направились к берегу.

– А вот это уже серьёзно, – сказала Роза Глебовна, когда я пришёл с полным рюкзаком лещей, судаков и сазанов. Примерно треть своей части добычи я оставил родителям, а две трети преподнёс тётушке. – Только, милый мой, рыбалкой ведь нельзя злоупотреблять. Потому как рано или поздно вы с ней залетите. И за вас родителям придётся расплачиваться.

После случая с рыбинспекторами, когда нам удалось обвести их вокруг пальца, Василий Камашов стал относиться ко мне с ещё большей уважительностью. И при выезде на рыбную ловлю непременно спрашивал у меня, где лучше всего поставить лодку.

На что я скромно отвечал примерно следующее:

– Кому, как не тебе, знать, куда! Ты же у нас самый опытный рыбак.

– Ладно, Макс, не прибедняйся. Говори.

– Мне кажется, опять будет клевать по ту сторону фарватера. Только не где мы в прошлый раз вставали, а вон там, напротив затонувшего баркаса.