Пасть дракона - стр. 8
Не могла она не знать о краже, не могла обойти Садыкову и молва людская по такому случаю, поэтому Кулибеков решил вести с ней разговор открытым текстом.
– Что говорят люди? Кого винят?
– Как всегда: Руслана винят. А он не может. Он – другой. Знать нужно его душу, а она черная от обид страшных. Хотите, расскажу, что вам не совсем известно?
– С любопытством послушаю.
Марьям помолчала немного, собираясь с мыслями или определяя, с чего начать. Начала с вопроса:
– А вы знаете, что он своей матери не знал? И молочная мать тоже не долго его лелеяла?
Отец Гамзаева, тоже Руслан, был секретарем райкома комсомола, член партии, но с этим никто не посчитался. Более того, их, комсомольских и партийных активистов сослали не вместе со всеми, а отделили ото всех, чтобы не смогли они влиять на настроения своих земляков и сородичей. Боялись правдивого, смелого слова имевших авторитет среди своего народа. Жена Руслана-старшего приехала сюда в положении. На последнем месяце. Нервное расстройство повлияло на ход беременности, и чтобы сохранить жизнь и матери, и ребенку, нужно было отправить ее в республиканскую больницу. Но Гамзаеву отказали. Выезд с места ссылки категорически запрещен. Куда только ни обращался Гамзаев, ответ один и тот же: запрещено. Решился Гамзаев везти жену самовольно, но их задержали и вернули обратно, строго предупредив, что если подобное повторится, он будет осужден на десять лет в лагерях строгого режима.
Нашлась смелая женщина-врач, приехала на свой страх и риск в Джаланты, но поздновато. Ей удалось спасти только ребенка. Дали ему имя отца – Руслан. Погиб бы и он, не случись трагедии у местной роженицы – она родила мертвого ребенка. Вот и взялась кормить грудью и выхаживать Руслана-младшего. Создалась новая семья. Все бы ничего, но в школу, когда Руслан подрос, его не сразу приняли. Отказали, как сыну врага народа. Едва удалось отцу добиться приема сына в школу, но стоило ему это инфаркта, и, проболев года два, он скончался. Остался Русланчик на руках молочной матери.
Закончив семь классов, Руслан собрался поступить в техникум, но туда дорога ему оказалась закрытой. А вскоре скончалась и молочная мать, заменившая ему родную. Гамзаев остался один. Обозленный донельзя. Но жить-то нужно, вот и принялся шабашить. Оказалось, имел он золотые руки и светлую голову. Увы, ярлык сына врага народа не отлеплялся. Руслан запил, а затем и пристрастился к анаше.
«Не без помощи тех, кто наживался на торговле наркотиками, – подумал Кулибеков, и он был прав в своем выводе: они точно рассчитали, что Руслан, озлобленный донельзя, согласится стать их пособником. Руслан оказался «почтовым ящиком», как его называли в верхнем кругу наркомафии. Но об этом Марьям не знала, поэтому убеждала сейчас майора Кулибекова, что запил и стал курить анашу Руслан от горя, что это со временем пройдет, если к тому же возьмет над ним опеку заботливая и очень любящая женщина.
– Пьет – это верно. Курит – тоже верно. А вот воровать?! Не верю! Он не может. Аллах свидетель тому!
Марьям, не договорив, резко встала, заложила пальцы за ремень, опоясывавший комбинезон, и расправила складки, как это делают бывалые солдаты перед построением. Кивнула затем в сторону окна.
– Вон, зоотехник идет. Мне, простите, пора.