Пассионарная Россия - стр. 41
«Иоанн родился с пылкими страстями, с воображением сильным, с умом еще более острым, нежели твердым или основательным». А далее – худое воспитание, болезненное самомнение, подозрительность, доверчивость к завистникам и карьеристам и недоверие к искренним радетелям интересов государства Российского (например, Адашеву и Сильвестру).
Следствие видно многим историкам. Многие же объясняют жестокости опричнины душевной болезнью Грозного.
Обратите в этой связи внимание на одно замечание H. М. Карамзина: «Несчастные следствия Иоанновой болезни… изготовили перемену».
Точное наблюдение! Болезнь лишь «изготовила перемену». Продолжая мысль историка и выходя далеко за пределы его мировоззрения, можно, размышляя над страницами «Истории государства Российского», прийти к выводу: государственный абсолютизм может стать просвещенной монархией, а может – кровавой диктатурой. Корень – в системе, представляющей неограниченную власть. Многие властители начинали с реформ, вызывающих «слезы умиления» у народа. А кончали уничтожением части этого и других народов.
Можно сочувствовать добрым советникам Грозного, получившим отставки за то, что «противоречили», а затем и уничтоженным. Можно ненавидеть подлых советников, радеющих не об Отечестве, а об корысти. Но как бы главное понять! Во имя чего? Во имя ограничения боярской власти, мешающей созданию сильной централизованной Российской державы, уничтожены талантливые реформаторы, причем лишались собственности и ссылались в места дальние все их родственники? Одну из знакомых семьи Адашевых – Марию («жену знатную») казнили с пятью юными сыновьями. Казнили брата А. Адашева – знаменитого военными подвигами окольничьего Данилу с 12-летним сыном. Многих других родственников – с детьми! Князь Дмитрий Оболенский-Овчинин погиб за нескромное слово – царь вонзил ему нож в сердце во время обеда. Князь Михайло Репнин не позволил унизить себя толпе опричников, и был через несколько дней умертвлен во время молитвы в святом храме! Без вины, без суда убили князя Юрия Кашина; победителя казанцев князя Михаила Воротынского с семьей послали на Белоозеро; наведший ужас на крымцев Иван Шереметев был мучим в кандалах, в темнице, а брат его Никита, думный советник и воевода, израненный в битвах, был удавлен. Во имя чего? Укрепления государства Российского?
«Москва устала от страха, – пишет Карамзин. – Кровь лилася; в темницах, в монастырях стонали жертвы…».
Можно и сегодня, спустя 400 с лишним лет, восстановить имена знатных людей, безвинно казненных, сосланных или «произведших бегство в чужие земли». Но кто сосчитает простых россиян, погибших от кривой сабли, глумлений пьяной и яростной банды опричников, от голода (все отобрано, пашня конями вытоптана, дом сожжен). Ни оправдать, ни объяснить.
Еще одна волна казней невинных прокатилась на Руси после бегства князя Андрея Курбского, «мужа битвы и совета», участника всех блестящих завоеваний, реформ, некогда любимца и друга царя. Представители древнейших российских фамилий (с детьми малыми!) были жестоко казнены по приказу грозного царя (среди видов казней: и на кол сажал!). Обвинили всех, без суда казненных, что будто бы с Курбским «умышляли» на жизнь Иоанна.
Набирала силу опричнина. Все более кровавым становилось царствование Иоанна IV Васильевича.