Паштет из соловьиных язычков - стр. 9
– Ну, нет! – подскочил от ужаса на месте Лукулл. – Если б командовал он, легионы бы при переправе снесла река!
Так война дальше и продолжалась. Лукулл взял столицу и принялся гоняться по горам то за тестем, то за зятем, а последние бегали туда-сюда. Тем временем парфяне перерезали нужное количество соплеменников, мешавших жить дружно, объединились вокруг одного правителя и вдруг вспомнили, что титул «Царя царей» они одолжили армянам. Решив вернуть свое имущество, они вторглись в одну из провинций Тиграна.
Но Лукулл уже считал всю Армению римской! Даром воевал, что ли? И вообще, выхватывать куски пирога изо рта голодного человека – самое натуральное хамство! Римский полководец решил между делом (между ловлей Митридата и Тиграна) вразумить парфян, не имевших никакого понятия о цивилизованном решении политических вопросов, и отдал приказ развернуть легионы на юго-восток. В процессе похода предстояло взять еще одну армянскую столицу, которых было ровно три по причине запасливости Тиграна. Душа Лукулла запела в предвкушении настоящей драки! Но не тут-то было!
За время существования при штабе Лукулла в роли «принеси – подай, пошел вон – не мешай» Клодий пришел к одному очень важному выводу: «Если ты не можешь достичь значимого положения среди людей своего круга – опустись ниже и попробуй там». Потрепав языком с простыми легионерами, он добавил к первому выводу второй: «Для приобретения любви и уважения необходимо обращаться по тому же адресу». И вот здесь он наконец нашел себя!
Гай Марий был любим солдатами. Лукулл нет. В отличие от Мария, копавшего вместе с легионерами рвы и таскавшим на себе поклажу во время маршей, Лукулл знал себе цену. Он не якшался с солдатами и требовал от них неукоснительного подчинения, наведя в войске суровую дисциплину. Возможно, именно из-за этого он не знал поражений.
Легионеры все понимали и потому чуть ли не вприпрыжку скакали в любую намечавшуюся битву, поскольку с непобедимым полководцем самая мелкая заварушка оборачивалась немалой добычей. Зато в тяжелых горных походах и во время вынужденного простоя в лагерях костерили Лукулла, на чем свет стоит. А здесь октябрь выдался снежным и холодные горы Армении совсем не походили на райскую страну. Легионеры зароптали, ну а когда узнали, что Лукулл собрался погнать их в какую-то далекую Парфию, стали собираться кучками и орать нехорошие слова. Вот тут-то и подоспел Клодий!
– Какая Парфия? – говорил он солдатам. – Вы уже много лет воюете, и все на одном месте! Да еще в такой холодной дыре. Мне кажется, что у Лукулла помешательство! Он совсем сбрендил. Его жестокость не знает границ! Гнать уставших ветеранов на другой конец света! И все ради чего? Чтобы нажиться самому! Разве мало он награбил в походах золота? Посмотрите на его верблюдов, нагруженных доверху. Они от тяжести уже идти не могут. А ему все мало! Я слышал, что Сенат решил вместо Лукулла назначить командующим армией Помпея…
Он объявил себя «Другом легионеров» и стал подбивать их к откровенному бунту, что и случилось в итоге. Легионы отказались повиноваться, а Клодий, которого солдаты выбрали представителем своих интересов, пришел к Лукуллу и заявил, что армия останется во временном лагере всю зиму. А дальше – видно будет.