Парусник № 25 и другие рассказы - стр. 21
Джей посмотрел по сторонам. Строго говоря, уже началась вахта Галта – но, поглощенный игрой, он занес руку над ферзем, не замечая ничего вокруг. Джулиус, нахмурившись, поглаживал рот большой желтоватой ладонью.
Джей прошел по салону, поднялся по трем ступеням в рубку управления и небрежно облокотился на навигационный стол, глядя на передний смотровой экран. Черная бездна – и в ней галактики, как светящиеся медузы в полночном океане. Они приближались из невообразимых далей и бесшумно проплывали мимо – при этом ближайшие перегоняли дальние, создавая неправдоподобную иллюзию перспективы.
Гипнотическая картина космоса успокаивала, как молчаливое, великолепное сновидение… Из салона послышался смех Джулиуса. Джей моргнул, встрепенулся, снова сосредоточился. Он осторожно пригляделся к секции приборов управления на металлической стойке справа. Доступ к этой секции был разрешен только Хирэму. Джей посмотрел на боковой смотровой экран. Другой корабль, «Гильзу», конечно же, невозможно было заметить – он обгонял «Шток» и отставал от него с постоянно возрастающей частотой. Джей взглянул на компьютерный индикатор скорости: 6200 световых лет в секунду, и с каждой секундой значение увеличивалось. Ага, вот он! Блестящий ребристый верньер. Одно прикосновение привело бы к практически незаметному уменьшению мощности луча с одной стороны и, следовательно, к смещению оси, вдоль которой летели оба корабля.
Джей шагнул, как бы невзначай, к секции приборов управления, быстро протянул руку, прикоснулся к верньеру… Что-то с ужасной силой ударило его в плечо. Джей отпрянул и упал на палубу. Он увидел три пары ног, услышал безжалостный хрипловатый голос: «Я ждал чего-то в этом роде с тех пор, как он показал мне свой дурацкий прибор».
«Парень просто ошалел с непривычки», – беззаботно и безучастно отозвался голос Джулиуса.
Ноги Боба Галта резко повернулись на пол-оборота.
Хирэм продолжал тем же резким, хрипловатым тоном: «Поднимите его, уложите на койку и пристегните к стойке… Джулиус, забинтуй пулевую рану. Нельзя позволять этому лунатику бродить где попало».
Джею не на что было пожаловаться. Джулиус тщательно обработал и забинтовал его рану; большие, желтовато-коричневые руки кока двигались быстро, точно и осторожно – при этом он продолжал ухмыляться.
Ему приносили еду на подносе, его выпускали в туалет. Больше на него не обращали никакого внимания. Какой бы скучной ни была жизнь на корабле, даже она проходила мимо него. Его присутствие игнорировали, с ним никто не разговаривал, и он ни с кем не говорил.
Со своей койки он мог видеть весь салон и все, что происходило на борту. Главным образом, Джулиус и Боб Галт бесконечно играли в шахматы. Джулиус сидел лицом к Джею, поглаживая большое плоское лицо ладонью, когда позиция на доске приводила его в замешательство или становилась опасной. Галт сидел спиной к Джею, сгорбившись над столом – лишь иногда можно было заметить его угловатый профиль. Хирэм больше не играл ни в карты, ни в шахматы; его основное занятие состояло в том, что он медленно расхаживал взад и вперед по салону. Впрочем, каждое утро и каждый вечер он проводил полчаса, упражняясь на гимнастическом тренажере.
Джей помнил наизусть вес детали корабельной рутины. Все повторялось, ничто никогда не менялось. Те же цвета, те же сочетания теней, та же практичная, размеренная поступь Хирэма, та же ухмылка на лице Джулиуса, те же сутулые плечи Галта.