Партийная система современной России - стр. 51
Уже 23 декабря 2011 года законопроекты «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с освобождением политических партий от сбора подписей избирателей на выборах депутатов Государственной думы Федерального собрания Российской Федерации в органы государственной власти субъектов Российской Федерации и органы местного самоуправления»[146] и «О внесении изменений в Федеральный закон „О политических партиях“[147]» были внесены президентом в Государственную думу.
Первый из этих законов был принят 2 мая 2012 года. Согласно этому закону, регистрация списков или отдельных кандидатов от партий осуществлялась без сбора подписей. Исключение делалось для кандидатов от партий на президентский пост – тут закон оставлял возможность сбора подписей[148]. Кроме того, устанавливалось и число подписей для самовыдвиженцев на пост президента: они теперь должны были собрать 300 тысяч подписей (но не более 7,5 тысячи подписей на один регион), а для партийных кандидатов – 100 тысяч подписей (не более 2,5 тысячи подписей на регион)[149].
Второй закон был подписан президентом Медведевым 2 апреля и касался уменьшения минимальной численности партий. Минимальная численность партии радикально сокращалась: теперь в партии должно было состоять не менее 500 человек против 40 тысяч, как было ранее[150]. Кроме того, уточнялся ряд технических деталей взаимодействия партий с государством. По существу, этот закон стал базовым документом, определившим новый формат существования партий. С этого момента официально начался третий этап развития российской партийно-политической системы – был взят курс на многопартийность, но в новом формате (не том, что существовал в 90-е годы).
В целом предложенные реформы (упомянутый также проект по возвращению выборов по мажоритарным округам) не вызвали бурного восторга у профессиональных политиков, рады были возвращению конкуренции скорее политтехнологи и сотрудники массмедиа. К тому же первый вариант законопроекта о возвращении выборов по мажоритарной системе оказался слишком сложным – и в плане организации выборных кампаний, и в плане понимания избирателями. Не радовались проведенной реформе даже представители радикального крыла российской либеральной оппозиции. Несмотря на то что в 2008 году в одном из программных документов оппозиции («300 шагов к свободе») одним из требований оппозиции значилось: «Граждане должны получить возможность объединяться в политические партии и объединения, общественные объединения и союзы, учреждать некоммерческие организации без ограничений»[151]. Но вот была объявлена партийная реформа, и актриса Лия Ахеджакова – одна из моральных лидеров радикальной либеральной оппозиции – пишет в блоге: «Вот партии. Мы захлебнемся в этих партиях. Кончится тем, что они будут отбирать голоса у тех, кого мы действительно хотели бы выдвинуть и в Думу, и куда угодно.
Но вот эти партия пива, партия вязальщиков носок и партия вязальщиков свитеров – они же будут размывать всю политическую картину»[152].
Однако старт реформе партийно-политической системы, несмотря на многочисленные претензии со стороны как парламентской, так и непарламентской оппозиции, был дан. Отличие новой многопартийности от ситуации 90-х годов заключалось прежде всего в том, что в России уже существуют хорошо известные избирателю партийные бренды. Кроме того, функционирует мощная проправительственная партия – «Единая Россия». Однако рубеж для создания партии в 500 человек дал широкие возможности для массового партстроительства в 2012–2013 годах.