Паромщик - стр. 57
– Вашу жену зовут Тесс, и она работает прислугой, – как идиот повторил я.
– Вот-вот. Как-то раз вечером Тесс хлопочет на кухне, а хозяйка одевается к приему гостей. Нацепляет на себя разные цацки. Их у нее тьма, но ожерелье, которое она хотела повесить на свою шейку, куда-то запропастилось. А штучка старинная, кучу деньжищ стоит. Хозяйка поднимает шум, весь дом переворачивает вверх дном. «Где мое ожерелье? Где оно?» Нет его. Как в воду кануло. И знаете, что она тогда заявляет?
Я уже догадывался, куда он клонит, и мне это совсем не нравилось.
– Хозяйка обвинила вашу жену в краже ожерелья.
Он улыбнулся во весь рот, демонстрируя подпорченные зубы:
– О! Первые разумные слова, которые слышу от вас. Дамочка напрочь забыла, что Тесс годами ишачила на нее. Ну а дальше – понятное дело. Запихнули мою жену в полицейскую машину и повезли в отделение. Просси, вы меня слышите?
Разумеется, я его слышал, но не знал, как реагировать на эту жуткую историю. Я повернул голову и поймал на себе взгляд человека, сидевшего напротив. Наши глаза на мгновение встретились, и мне показалось, что им движет не праздное любопытство, а желание узнать, как я поведу себя дальше.
– Само собой, я тогда ничего не знал, – продолжил чистильщик. – Целых четыре дня от Тесс не было ни слуху ни духу. А когда вернулась, я ее не узнал. Лицо – сплошная отбивная котлета. Но лицо – еще не самое худшее.
– Приятель, может, оставишь своего соседа в покое? – не выдержал наконец человек, сидевший напротив.
Рассказчик пропустил его слова мимо ушей.
– Хотите знать, что́ они с ней сделали?
Мне совсем не хотелось этого.
– Ну, смелее. – Он пихнул меня локтем в бок. – Пошевелите мозгами.
– По-моему, хватит, – произнес человек напротив уже настойчивее.
Чистильщик канализации бросил на него ледяной взгляд:
– Я ж не вам рассказываю.
Меня начало мутить.
– Не знаю, – пробубнил я, отвечая на его вопрос.
Чистильщик канализации вскинул правую руку, прижал большой палец к ладони и помахал остальными пальцами.
– Пойманному вору оттяпывают большой палец. Так что у Тесс стало одним пальчиком меньше. – Он наградил меня дьявольской улыбкой. – И как вам мой рассказ?
Я молчал, прекрасно сознавая, зачем он поведал мне эту жуткую историю. Для него все, кого он называл «богатенькими», были одинаково жестокими, и на месте владелицы ожерелья вполне мог оказаться я.
– Что, просси, язык проглотили? – не унимался он.
Я не нашел ничего лучшего, чем задать дурацкий вопрос:
– Ожерелье нашлось или нет?
– Само собой, нашлось. Я к этому и веду. Хозяйка нашла его на диване, под подушкой. Прислала Тесс миленькое письмецо с извинениями. Мы его к холодильнику пришпилили.
Теперь мне стало по-настоящему тошно. Рот наполнился слюной. В горле появился привкус желчи.
– Это… ужасно, – пробормотал я.
– Вы чертовски правы. А хотите узнать самое интересное?
Боже милостивый, неужели там есть еще что-то?
– Я же все высосал из пальца. И жены у меня отродясь не было. – Он покатился со смеху. – Посмотрели бы вы на свою физиономию, просси.
Меня затрясло от гнева. На шее задергалась жилка.
– Мерзавец – вот вы кто.
– Вот как заговорили! Сначала с извинениями лезли. А чуть против шерсти – сразу нутро поперло. Все вы, просси, такие, – добавил он, повернувшись к окну.
К моему великому облегчению, на этом наше общение закончилось. Остаток пути мы сидели молча и каждый делал вид, что рядом с ним никого нет. «Подлец бессердечный! – хотелось крикнуть мне. – Кто дал вам право глумиться над совершенно незнакомым человеком?» Когда автобус достиг площади, моя голова едва не лопалась. Я вскочил с места, будто спринтер с низкого старта, промчался по проходу и выпрыгнул на тротуар. В лицо ударило нестерпимо яркое солнце. Казалось, оно влепило мне пощечину. Я почувствовал нехватку воздуха. Сердце бешено колотилось. Что со мной? Эти двадцать четыре часа напрочь выбили меня из колеи.