Парни со стволами - стр. 6
Француз поднялся на ноги мгновенно, как будто подброшенный пружиной. Натянув на голову красный берет, он двумя отработанными движениями придал ему надлежащее положение и тут же вскинул ладонь ко лбу, отдавая честь русскому полковнику.
– Удачи! – кивнул Сидорин и вышел из модуля.
– Ну что, лейтенант, – подошел Котов к французу. – Давай знакомиться? Меня зовут Борис. А тебя?
– Валентин.
– У тебя русское имя?
– Оно не русское, скорее латинское. Были в раннем христианстве какие-то святые. Я точно не помню.
– Ну, пошли, угощу тебя нашим русским обедом.
Выйдя под палящее сирийское солнце, Котов натянул козырек пониже на лоб и повел гостя к столовому модулю. Над бетонной полосой аэродрома Хмеймим постоянно ревели авиационные двигатели. Взлетали и садились самолеты. Он обратил внимание, что лейтенант как-то странно смотрит на военную технику, провожает взглядом взлетавшие машины, даже прикладывает козырьком ладонь к глазам.
– Что, любишь самолеты? – спросил Борис.
Броссар промолчал, перестав таращиться на боевые машины. Потом, когда они уже подошли к модулям обеспечения базы, среди которых была и столовая, он вдруг остановился, повернулся к капитану и, глядя куда-то за его плечо, медленно проговорил:
– Знаешь, Борис, с Россией в нашей семье связано многое. Там погиб мой… как по-английски, не знаю… arrière-grand-père.
– Прадед, что ли? Отец твоего деда? – догадался Котов. – «Нормандия – Неман»?
– Да, он воевал там.
– Ну, тогда все честные люди и патриоты воевали против нацистов.
– Сейчас что изменилось? – вдруг резко спросил лейтенант, уставившись ему в глаза. – Сейчас что иначе, Борис? Международный терроризм лучше нацизма? Умеренная оппозиция здесь, в Сирии, лучше, чем простая оппозиция? И те и другие так же стреляют, убивают, разрушают!
– Ты, кажется, не совсем согласен со своим начальством, Валентин? – усмехнулся капитан.
– Война сама по себе грязное дело, – ответил Броссар. – А уж когда делами начинают заправлять…
– Политики? – подхватил Котов. – А ты думаешь, что все можно решить силой оружия?
– А ты как думаешь? – с интересом посмотрел на него лейтенант.
– Я считаю, что оружие – лишь способ подготовки политических решений и мирных процессов. Это способ убеждения. Или протрезвления, если хочешь.
– Значит, вы не будете бомбить в Сирии объекты террористов до полной победы армии Асада над сепаратистами?
– Ох, сложный это вопрос, Валентин, – засмеялся Котов. – Я не знаю, как давно ты здесь, а у нас сложилось свое впечатление о событиях.
– И какое?
– Видишь ли, сепаратисты понесли серьезный ущерб, их экономическая основа, единственный серьезный способ финансирования, подорвана. Инфраструктура нелегальной торговли нефтепродуктами пострадала колоссально, но террористы не разгромлены полностью и не изгнаны из всех захваченных ими территорий.
– И Турция все еще помогает террористам, – согласно кивнул капитан.
– Да, не решена и эта проблема. Слишком велика враждебная активность турецких властей на севере Сирии. Фактически помощь Турции дважды срывала попытки освободить Алеппо. Но есть и другие проблемы, которые мы ударами с воздуха не решим. Например – ограниченная боеспособность сирийской армии. Даже если учесть, что она усилена подразделениями из Ирана, Ирака, что ее поддерживает курдское ополчение.