Парни из Манчестера. Все под контролем - стр. 7
Она словно специально выводит Зои, добиваясь… чего? Криков? Драки? Неделового поведения?
– Спасибо. – Зои поджимает губы и встает. – Получается, моя кандидатура уже отклонена?
– Поставлена в лист развития.
Еще один год из жизни придется выбросить в урну. Зои выходит из кабинета Дюбуа, едва не лопаясь от злости. Столько часов ушло на то, чтобы достичь хоть чего-то в «Арчер», и ей даже казалось, что почти получилось! Месяц назад Дюбуа кивнула на ее часовую презентацию развития пиар-службы, и что вышло из этого кивка?!
– Ланч? – поднимает брови Санджит.
– Да.
Да пошли все к черту. Она не собирается еще три года наблюдать, как ее успехи присваивает себе кто-то другой. Это становится просто невыносимо.
«Арчер» хочет департамент? Удачи в его построении. Потому что Зои не будет ждать своего часа и тем более не будет покорно принимать судьбу. Они в Нью-Йорке: работы здесь навалом, только успевай подбирать.
– Что она сказала? – запыхавшись, гонится за ней по коридору Санджит.
– Ничего особенного, – отвечает Зои. – Но я решила: пора попробовать кое-что новое.
– Расскажешь, что именно?
– Рынок труда.
Глава 3
Леон
Утро не приносит ничего хорошего, хуже того – просыпаться в тишине становится страшнее обычного. Леон привычно передвигается по квартире: кухня, душ, умывальник. Из зеркала на него смотрит постаревший лет на пятнадцать небритый мужик. Десять дней назад ему было двадцать восемь, а теперь кажется, что больше сорока. Две складки у рта глубоко прорезали мрачное, уже не способное на улыбку лицо, еще две обосновались между бровями. Под глазами – черные бессонные круги, а на голове и в рыжеватой бороде едва ли не половина волос стали седыми.
Пора возвращаться в мир, что бы это ни значило. Леон надевает очки, берется за бритву и начинает рутинную борьбу с неряшливостью. Почему-то он позволил себе расслабиться практически до потери человеческого облика, хотя раньше внутренняя дисциплина всегда была сильнее обстоятельств.
Запустив соковыжималку и закинув хлеб в тостер, Леон тянется за планшетом, чтобы проверить календарь. Шерил словно потеряла хватку вместе с ним: в календаре нет чтения завещания и совета директоров. Лучше бы ей собраться.
Он сам забивает в календарь необходимые встречи, сверяясь с задачником. День получается нетипично пустым, впрочем, сейчас такой чувствуется вся его жизнь. Леон не представляет, как жить дальше и как вообще делать что-то без Тыковки. Он был единственной верой в будущее – и не только компании, но и его собственное. Казалось, если брат смог выбраться из всего их дерьма, сохранив светлую душу, то и они справятся.
Никто и ни с чем не справится. Их жизненный маяк сгорел в крематории, и последний огонек среди ночной бури окончательно погас.
У еды нет вкуса. Леон машинально проводит пальцами по гладко выбритому подбородку: есть сегодня еще кое-что, с чем стоит разобраться: так называемая жена Тыковки. Девять дней он молчал не вмешиваясь, но теперь ей придется объяснить, как это все произошло. Хорошо бы ей еще заполнить пробелы в истории.
Итак, Тыковка в свои тридцать два оказался больным четвертой стадией рака легких, которая оказалась терминальной. Спасаясь от боли, он съехал с моста на своей любимой машине, оставив на земле жену, о существовании которой никто не знал.