Парки и сады Москвы. Из прошлого - стр. 5

– Это вы, Иван Савельевич?

Варенуха вздрогнул, обернулся и увидел за собою какого-то небольшого толстяка, как показалось, с кошачьей физиономией.

– Ну я, – неприязненно ответил Варенуха.

– Очень, очень приятно, – писклявым голосом отозвался котообразный толстяк и вдруг, развернувшись, ударил Варенуху по уху так, что кепка слетела с головы администратора и бесследно исчезла в отверстии сидения».

В этот момент Бегемот находился в человеческом обличии. То есть был человеком, только лишь похожим на кота, а не самим котом.

А в 1959 году здесь построили новое здание для Театра имени Моссовета. Сам он был основан еще в 1923 году как Театр имени Московского губернского совета профессиональных союзов. Пользовался популярностью, однако же своей площадки не имел. Здесь же труппа наконец-то избавилась от необходимости то и дело куда-нибудь переезжать.

(Манежная площадь)

Александровский сад – один из старейших в Москве. Он был разбит в 1819 – 1823 годы, когда после изгнания Наполеона Москву приводили в порядок. Тогда, помимо всего прочего, речку Неглинку забрали в подземный коллектор. И над этим коллектором (над той его части, что ближе к Москва-реке) как раз и разбили Александровский сад.

Но, по сути, это место было своего рода парком и в более древние времена. Здесь, на берегах Неглинки, устраивали гулянья. Зимой заливали катальные горы, к лету сооружали качели.

Именно тут, по традиции, москвичи праздновали масленицу. Мужчины наряжались в женскую одежду, а женщины, соответственно, в мужскую. Ко лбу приставляли рога, сзади пристраивали хвост. Щеки мазали углем. И выли по-звериному.

Священники признавались: в масленицу народ безумствует.

Один из иностранцев отмечал: «Во всю масленицу день и ночь продолжается обжорство, пьянство, разврат, игра и убийство, так что ужасно слышать о том всякому христианину».

Вероятно, здесь просто неправильный перевод или недопонимание самого интуриста. Речь, скорее всего, шла не об убийствах, а о традиционной русской забаве – кулачных боях.

Впрочем, могло быть всякое.

Со временем Неглинка обмелела, расползлась и сделалась неряшливой. Елизавета Янькова вспоминала: «Около Кремля, где теперь Александровский сад, я застала большие рвы, в которых стояла зеленая вонючая вода, а туда сваливали всякую нечистоту, и сказывают, что после французов в одном из этих рвов долго валялись кипы старых архивных дел из какого-то кремлевского архива».

Не удивительно, что от этой речки решили избавиться.

Сад создавали как символ победы в войне. Парадный вход украсили ликторскими топориками и ликторскими прутьями – древнеримскими символами власти. У подножия кремлевской стены по проекту архитектора Осипа Бове соорудили грот «Руины». Он и вправду был сложен из остатков разрушенных московских домов.

По праздникам и выходным внутри этого грота играли военные оркестры.

Писатель Сергей Глинка восхищался: «Хотя новые Кремлевские сады не предлагают еще тени, но кажется, что сама рука граций устроила их. Тут, как будто бы действием волшебства, тенистое и болотистое место превратилось в очаровательный предел, пленяющий взоры и оживляющий ум приятным развлечением».

А в 1856 году, в связи с коронацией Александра II сад получил нынешнее название – Александровский. Тем самым заодно подчеркивалась его роль как сада-памятника – ведь победа над Наполеоновским войском была одержана под руководством царя Александра I.