Пари с мерзавцем - стр. 36
Перед глазами снова возник образ нахала, который так жестоко меня подставил.
— Понятия не имею.
Нет смысла жаловаться. Это моя война.
— Кто твой дипломный руководитель? — поинтересовался Белов, а я покрылась испариной. Начинается. Права была Алла, во всем права. Он собирается завалить меня на защите.
— Нет у меня руководителя, — буркнула тихо, — не нашла пока. Кто-то меня не хочет брать, к кому-то я сама не хочу идти.
— Я не удивлен.
Мне нечего было ему ответить. Не удивлен, значит, не удивлен. А я что могу сделать? Все что могла — уже натворила.
— До свидания, — промямлила и, повесив, сумку на плечо направилась к выходу.
— Я могу взять вас на диплом, — произнес Борис Тимофеевич, когда я уже взялась за ручку.
— В смысле? — медленно обернулась и уставилась на него, не понимая, шутит он или нет.
— В прямом. Я готов стать вашим научным руководителем.
— Почему? Я же так накосячила. Не за выдающийся же ум и красивые глаза?
— За настойчивость. И смелость. Меня впечатлило ваше упорство.
— Да? — я не знала, что сказать, и бестолково переступала с ноги на ногу.
— Но если вам это неинтересно…
— Интересно! Я с радостью. Это такая честь…
— Не переигрывайте.
— Хорошо, не буду, — смиренно согласилась, опуская взгляд.
— Предупреждаю сразу: я своих дипломников не щажу. Придется много работать, — Белов смотрел на меня оценивающе, будто сомневался, что справлюсь.
— Я готова.
— Уверена?
— Абсолютно.
— Хорошо. Тогда завтра приступаем. На сегодня можете быть свободны.
Я еще раз его поблагодарила, попрощалась и на ватных ногах выползла в коридор, не в силах поверить в случившееся.
***
Всю ночь мне снились формулы, цифры, интегралы. Я что-то пыталась доказать и у меня ни черта не получалось. Поэтому раз за разом просыпалась в холодном поту. Потом вспоминала, что на самом деле я справилась, выбралась из ямы, в которую меня подло столкнул Мерз, и начинала как дурочка хихикать, чувствуя, как внутри плещется самая настоящая радость. Как давно я не радовалась! И как приятно знать, что хоть в чем-то удача на моей стороне.
Впервые за весь месяц я шла в универ не как на каторгу, а бодро, весело, напевая себе под нос веселую песню из старого фильма.
Мое настроение не осталось незамеченным.
— Ух, ты! — присвистнул Марк, как всегда, появившись из ниоткуда, словно черт из табакерки. — Оса умеет улыбаться.
— Отвали! — мне даже не хотелось с ним пререкаться.
Я выкладывала на стол ручки тетрадки и принципиально не смотрела в сторону Меранова, хотя чувствовала спиной его взгляд. Пусть смотрит, сколько хочет, мне плевать. По крайней мере, пока. Эйфория после вчерашней победы еще не рассосалась, и я не хотела портить себе настроение, поэтому игнорировала все выпады.
— Что же тебя так развеселило? — не унимался Волшин.
— Уж точно не ты.
— Наверное, какой-нибудь бомж за задницу подержал, — ядовито встряла Ира.
— Точно. До сих пор млею. У него были такие сильные руки. Ммм. Если хочешь, могу дать твои контакты, и тебя подержит, — изобразила пальцами жамкающее движение.
— Дрянь, — прошипела Верховцева, но дальше свою мысль развить не успела, потому что пришел Тимофеич.
— Всем добрый день, — он ровно поздоровался с группой. В ответ раздалось бодрое «здравствуйте», как в армии. Громко, четко, хором. Вот что значит авторитет. — Через три минуты начинаем, — Белов выложил на стол пухлую папку, — Анна, подойдите сюда...