Парень моей дочери. Во власти желаний - стр. 25

Мою Вику, чёрт бы его побрал!

Фу, бля! Мерзость!

Словно в задницу ужаленный срываюсь с места и бегу в родительскую комнату. Без стука врываюсь в неё, включаю свет, убеждаясь, что мать не спит, а отрешённо пялится в потолок. Надеюсь, так она выстраивает планы на убийство горе-папаши, иначе не вижу смысла так убиваться.

– Ты чего как угорелый? – интересуется мать. – Случилось что?

– Давно этого мудилы дома нет? – киваю на место рядом с матерью, где обычно спит отец, а точнее где обычно он НЕ спит.

– Марк, как не стыдно! Он же твой отец! – ещё хватает сил защищать его.

Я закатываю глаза и мысленно сплёвываю. Мой язык может всякое, но чтобы произнести «отец» вслух – нужно иметь эпическое спокойствие, коим я сейчас не наделён.

– Ладно! Давно этот отец-мудила ушёл, я спрашиваю?

– Не знаю, – пожимает плечами со слезами на глазах. – Сказал, что пойдёт в душ и уже часа два, как его нет. Понятия не имею где он, но ключей от машины тоже нет.

– Позвони ему! Прям щас!

– Марк… – с укором смотрит на меня.

– Я сказал, позвони! – до боли сжимаю кулаки, мать замечает это, понимает, что шутки плохи, и тут же принимается звонить. – Поставь на громкую!

Мать подчиняется и переключает звонок на громкую связь.

Не проходит и двух гудков, как он отвечает, рявкнув так, что аж динамики захрипели.

– Чего тебе надо? Без меня и двух часов не можешь обойтись?

Мать вздрагивает, взгляд её потерян. Она, как выброшенный на берег карась, лишь открывает рот, но сказать ничего не может, поэтому я подлетаю к ней и вырываю из её рук телефон.

– Где ты есть? – рычу я.

– А-а! Это ты, – пренебрежительно произносит, издавая смешок, от которого становится тошно. – А тебе какое дело?

– Мать переживает, а ты хер пойми где и с кем шляешься, поэтому у меня к тебе конечно же есть ещё какое дело! Вместо того, чтобы трахать очередную потаскуху, лучше бы с Настей время провёл! Ты не отец, ты – грёбаная фальшивка!

Повисает молчание. Лишь тяжёлое дыхание доносится из трубки.

Я разозлил его, но мне не привыкать.

– Вот как, значит, ты заговорил? А слабо сказать это, когда я приеду? Или у тебя духа хватает только по телефону быть смелым?

– На слабо решил взять? – фыркаю я. – Да без проблем! Я всё скажу! Жду тебя!

– Без проблем, – передразнивает меня. – Только вот на словах ты Лев Толстой, а на деле – карандаш простой. Завтра я приеду, там и поговорим!

Бросает трубку, прежде чем я успеваю сделать это первым.

Так значит? Тогда пойду в обход.

Возвращаюсь в свою комнату, сгребаю ключи от тачки, бумажник с телефоном и прокладываю в голове маршрут туда, куда ещё пару часов назад и не подумал бы сунуться.

Если из-за неё в нашей семье возникли проблемы, то я примерно догадываюсь, как их устранить!

Хотя бы попытаюсь! Убью двух зайцев одним выстрелом, если повезёт.

Мы были обычной семьёй, каких в мире великое множество. Ещё совсем недавно между мной и дочерью царила атмосфера полного взаимопонимания. Для Вероники я была больше, чем просто мать. Я была ей лучшей подругой. Она делилась со мной всеми своими секретами, не стеснялась приходить за советами. Она зачастую прислушивалась к моему мнению, пока в один ужасный день я не подорвала её доверие. Тот год стал переломным в наших взаимоотношениях. С тех пор Ника больше не доверяет мне. Она презирает меня, хотя на публике всегда ведёт себя со мной по обыкновению, но на публике мы бываем всё реже и реже.