Парень, который свел меня с ума - стр. 10

— Найди проводника в мире живых! — советует младшенькая. — У каждого возвращенного есть такой.

— Как он выглядит?! — ору в ответ.

Младшенькая пытается ответить. Но старшая прикрывает ей рот ладонью. Щелкает пальцами, комната исчезает, а я падаю прямо в огромный сугроб.

4. Глава 4

После падения начинается настоящая чертовщина. Я ­­­­­— призрак. Самый что ни наесть долбаный призрак. Существо бестелесное и живучее. Свободно прохожу сквозь стены, но при этом не проваливаюсь под землю. Странно, но забавно.

Первый день трачу на привыкание. По привычке обхожу фонарные столбы, пытаюсь открыть двери. Чертыхаюсь, когда встречные люди проходят сквозь меня и даже не морщатся. Пытаюсь взять в руки предметы, навещаю собственное тело.

К счастью, оно не погибло окончательно. Не обманули сестренки — еще есть шанс выкарабкаться из этой передряги. Пока тело отдыхает в больнице в коме, я безуспешно пытаюсь разрешить проблему.

— Что там они талдычили про время? — вспоминаю разговор с ангелочками. — У меня есть две недели, чтобы реабилитироваться в чьих-то там глазах? Интересно, как это сделать?..

Естественно, первым делом пытаюсь найти того самого проводника в мире живых. Но, черт возьми, ни друг Димка, ни секретарша Лариска, даже уборщик из конторы «Яр и Ко» не видят меня.

Иду другим путем: обхожу заведения, где скапливается много народу. Бары, рестораны, гостиницы, даже в метро забегаю. Но по-прежнему остаюсь невидимкой.

— Обманули, чертовы бестии! — решаю про себя.

На третий день прекращаю поиски. Добираюсь на конец города, забираюсь в захолустный районишко. Отсиживаюсь в обшарпанном подъезде многоэтажки.

Скучно и беспросветно. И даже напиться нельзя. Вроде бы, еще на грешной земле, а погрешить напоследок теперь непозволительная роскошь.

Проходит пять дней, а я по-прежнему не представляю, что делать и куда податься.

И тут появляется она.

Судя по внешности — школьница. В объемном пуховике, дурацкой шапке с помпоном. И на кой-то ляд на каблуках.

Нет, за последние пару дней я в этом районе насмотрелся на всяких отморозков. С пятого подъезда мужик ночами гоняет в ларёк за пивом в домашних тапках и халате на голое тело. Тетка из восьмой квартиры выгуливает собаку в бигуди. В первом подъезде вообще живет психованная бабка, которая плюется из окна в редких прохожих.

Но чтоб на шпильках по гололеду?!

— Ставлю сто к одному, что ей самостоятельно не выбраться, — замечаю, с интересом наблюдая за сценой.

И тут понимаю: девчонка меня видит. Эта самая, в дурацкой одежде и на каблуках. Ангелята неплохо повеселились, выбирая мне проводника. Могу поклясться, что хуже этой дурехи не придумать.

Делать нечего, помогаю. Как могу. Но отчего-то вместо благодарности получаю упрек и надутые девичьи губки. Вполне симпатичные губки, к слову. Настоящие, не как у Милены, пухленькие от природы, свеженькие. Цвета спелой малины, они так и молят, чтобы их попробовали на вкус.

Следую за проводником – другого-то мне явно не подкинут, нечего и рассчитывать.

Квартирка у девчонки бедная, как будто бабкина. Так и просит ремонта и новой техники. Но уютненько, чистенько. На окошке — герань в горшочках, на кровати — вязаный плед.

— Миллион готов отдать за право пожить нормально, — бурчу недовольно.

Оказывается, сон был одним из множества удовольствий, недоступных призракам.