Парасомния - стр. 42
Лауданум не содержал в себе волшебства – классическая настойка опиума на спирте, отпускаемая в аптеках без рецепта. Август понимал, что не получится все лечение строить только на опиуме. Скоро возникнет привыкание, и тогда пользы от него будет мало. Тем более этой дозировки не хватит, чтобы помочь местным жителям, но для надежности своего сна выпить стоило. Август лег на кровать в ожидании, пока настойка начнет действовать. Спать хотелось сильно, мозг туго соображал, то и дело окружая кровать размытыми иллюзиями. То, что-то выплывет с краю, заметное лишь боковому зрению, то почудится, будто его кто-то зовет, то и вовсе по телу проскочит дрожь, как от укола или легкого прикосновения. Август прекрасно понимал, что все это проделки воспаленного мозга, срочно требующего отдыха. Концентрируя все свое внимание, Август мысленно переносил себя подальше от этого места.
– Ави, ты что-то выглядишь неважно…
– Тяжелый день, мам…
– Ты здесь с нами, сынок, отдохни.
Яркие солнечные лучи окрашивали все желтыми оттенками. Даже море выглядело гораздо ярче, чем оно было на самом деле. Отец курил трубку, готовя лодку к отплытию, его брат старался ударить по воде так, чтобы брызги все же задели Августа, а мама смотрела на него и улыбалась. Август зарыл ноги в песок, сухой и теплый, подложил руки под голову и закрыл глаза. Он понимал, что он сейчас здесь рядом со своей семьей, хоть и не физически, но все же здесь, а значит, переживать ни о чем не стоит.
– Засыпай, малыш, на зеленой ветке.
Ветер шумит у твоей колыбельки…
Голос матери звучал вдалеке и очень тихо, но Август все еще различал его среди других звуков. На второй строчке он ощутил, как погружается в сон. Не было ничего – ни звуков, ни картинок, ни полноценного сна, только понимание, что он действительно спит и здесь, на берегу, и на кровати в особняке Литл Оушена.
Ледяная волна хлестнула по ногам Августа, от неожиданности он открыл глаза. Вокруг все еще пляж, вот только солнца уже не видно, тучи сгустились над морем, усилился ветер и волны поднялись. Его семья была далеко, они что-то кричали и махали ему руками, но ничего слышно не было. Август поднялся и побежал к ним навстречу, но каждый его шаг утопал в мокром и холодном песке, не давая разогнаться. Кричать было бесполезно – порывы ветра уносили слова прочь. Члены его семьи уже сели в лодку, продолжая его звать, но ближе не становились. Сделав еще шаг, Август ощутил, что под его ногой нет ничего и он падает. Собрав все силы в другой ноге, он постарался оттолкнутся и прыгнуть, но…
Толчок ногой привел к тому, что Август слетел с кровати. Удар об пол был ожидаемым, но от этого не менее болезненным. Так получилось, что Август не успел подставить руки и сперва сильно ударился плечом, а затем уже рухнул всем телом. Пошевелиться или перевернуться не получилось, все тело парализовало. Август лежал лицом вниз, медленно приходя в себя. Боль в голове, словно волна, периодически накатывала, становясь сильнее с каждым приливом. Кроме своего сдавленного сопения, Август больше ничего не слышал, и это его радовало, потому что воспаленный мозг болью реагировал на окружающие звуки. Все, что удалось Августу спустя несколько минут, это лишь повернуть голову в сторону кровати, чтобы лицо перестало вдавливаться в пол. Кровати, которая должна была быть рядом, видно не было, его окружала густая темнота (