Парашюты над Вислой - стр. 24
С той стороны трубки помолчали, а затем сипловатый голос уже довольно немолодого человека произнёс:
– Feldkommandant des Bezirks Pruszkof, ober-leutnant von Tilze. Gustav Wilhelm. – Помолчав, добавил: – Hauptman, bist du ein Berliner?[6]
Савушкин на мгновение задумался. Фон? Дворянин? Отлично! И ответил:
– Charlottenburg!
– Kreuzberg. Wir sind Nachbarn, Kumpel![7] – И уже изрядно мягче продолжил: – Was zum Teufel hast du in diesen Wald gebracht, Hauptmann?[8]
Отлично, контакт налаживается. Теперь главное – закрепить результат! И Савушкин небрежно бросил:
– Ich wusste bis heute Morgen nicht, dass ich in Polen war[9]…
С той стороны весело рассмеялись.
– Verlassen Sie Ihre Kollegen und kommen Sie zu mir nach Ozarów. Ich habe hier einen kleinen Vorrat an Vorkriegsschnaps![10]
Хорошая идея…, Пожалуй, имеет смысл согласится. Но как доехать?
– Meine Autos blieben auf der Berezina. Wie komme ich zu dir?[11]
Комендант лишь хмыкнул.
– Wenn ich deine Probleme hätte… werde ich meine kübelvagen schicken. Wo befinden Sie sich?[12]
Савушкин оторвался от трубки и обратился к войту:
– Ми проезжать хороший дом на край деревня. Кирпич. Болшой сад. Ми будем разместиться там!
Войт поклонился.
– Яволь, герр гауптман. Это дом пана Зарембы. Он тераз працуе на железной дороге.
Савушкин снова приложил трубку к уху.
– Wir werden im Haus von Zaremba sein, dies ist das erste Haus am Eingang von Seraków aus dem Südosten[13].
– In einer Stunde fährt mein Fahrer auf Sie zu. Ich werde den Tisch für jetzt decken. In Wehrmacht gibt es nur noch wenige Berliner[14]…
– Wir sind von der Luftwaffe.[15] – на всякий случай уточнил Савушкин.
– Nicht wichtig. In einer Stunde.[16] – и положил трубку.
Так. Вроде всё пока идет штатно. Теперь – к пану Зарембе! Это хорошо, что его дом оказался на их пути сюда, теперь размещение группы там будет выглядеть совершенно естественно. Увидели по пути хороший дом – решили там остановиться. Но пешком туда идти – не резон, они, как-никак, раса господ. Надо у этого войта потребовать транспорт…
– Нужен повозка. Везти груз. Сейчас! – Негромко, но внушительно скомандовал Савушкин.
Войт тяжко вздохнул и покорно поклонился.
– Тераз бендзе. Але мала, на еднего коня.
– Не имеет важности. Нужно везти груз. Мы идем ногами.
Войт обернулся к своему сыну, стоявшему у порога:
– Janek, zaprzęgnij konia do wozu i weź niemiecką torbę do Pana Zaremby[17] – после чего обратился к Савушкину: – Пан гауптман, надо ордер и печёнтку от пана коменданта.
– Понимаю. Будет. Я через час ехать в Ожарув. Сейчас – к место дислокации!
Через полчаса они с сыном войта, ведущим коня в поводу, подошли к дому пана Зарембы. Савушкин, идя чуть позади повозки, внимательно и по возможности незаметно осматривал село. Судя по немногочисленным лицам местных, изредка выглядывающих из-за кустов и оград – им тут явно не рады. В принципе это, конечно, хорошо, но вот в их частном случае – как-то не очень: от неприязненных взглядов до выстрела в спину дистанция совсем невелика… Ладно, будем надеяться, что градус ненависти у здешних жителей к немцам ещё не достиг точки кипения – хотя, судя по тем подросткам, что лишили его фуражки, уже близок к взрыву…