Паранойя. Почему он? - стр. 18
– Пора его уже отправлять, – согласился я. – Старый стал, хватку теряет да панику разводит с ничего.
– Ну-у, я бы не сказала, что с ничего, -протянула задумчиво Зоя.
– И ты туда же, – закатил я глаза. Похоже, у меня скоро начнется нервный тик от одного упоминания Можайского.
– А ты его выступления глянь. Там такая мощь…
– Я лучше сразу уточню, кто у него в спичрайтерах.
– Не спичрайтером единым, Серёжа, такой рейтинг нарабатывается.
– Ну, ещё бы, – хмыкнул я, имея в виду бюджет его предвыборной кампании, который уже превысил допустимые нормы раз в десять. Это, как раз, и было тем нарушением, за которое нашему генералу грозил импичмент. Но пока я, естественно, не торопился открывать своих карт, лишь пристально следил, чтобы люди, которым доподлинно известно о связи Можайского с Елисеевым и их «черной кассе» не начали исчезать.
– Зря ты его всё-таки недооцениваешь, – ненавязчиво заметила сестра.
– А чего там оценивать? Типичный, тупоголовый вояка.
– Ну, знаешь… Про таких, как ты тоже говорят: «Типичный, тупоголовый новый русский».
– А я и есть такой. Девять классов образования да фазанка это подтверждают, – невозмутимо отозвался я.
– Ой, всё понятно, – отмахнулась сестра.
– Чего тебе понятно?
– Того, Сержик, что тебя действительно коллективно за*бали, раз ты уже в самоуничижение ударился, – ласково пояснила Зойка, вызывая у меня улыбку. – Ладно, хорош болтать, смотри на дорогу. Ждём тебя, будем размораживать.
Я кивнул и отключился. Путь до сестры был не близкий, но вид из окна стоил каждой потраченной на дорогу минуты. В своё время я тоже облизывался на этот участок, но Зойка попросила его уступить в честь рождения племянницы. Естественно, отказать я не смог, оторвал от сердца, но до сих пор жаба давит, хотя себе купил участок намного круче: на горе с видом на реку, но вот душа почему-то лежит именно к этому затерянному в сосновом лесу царству у небольшого озерца.
Вот и сейчас въехал на территорию Зойкиной вотчины, и закайфовал. Сосновый лес на закате просто сияет, излучая невероятное спокойствие. Изумительная красота, неописуемая. Чувство, будто в сказку попал, и вот-вот откуда-нибудь из-за куста выскочит какое-нибудь чудное создание. И создание выскочило…
Как только я припарковался у дома и вышел из машины, на меня тут же налетела туша под сто килограмм и с рыком радости повалив на подъездную дорожку, принялась облизывать, вызывая искреннюю радость.
– Жора, угомонись, – отбивался я, хохоча и пытаясь встать. Но если Жора радовался, то ему было пофиг на любые уговоры.
– Вот сучёныш! Столько месяцев его кормлю, а он хоть бы раз меня так встречал, – раздался голос зятя, я довольно улыбнулся и обнял своего любимца, приходя в себя после столь неожиданного нападения. Жора тоже потихонечку успокоился и довольно заурчал, позволяя мне, наконец, подняться.
– Лев – это тебе не шкура продажная, Жека, – отряхнувшись, протянул я зятю руку для приветствия.
– А пума разве лев? – с сомнением взглянула на Жору подошедшая Зойка. Я обнял сестру и поцеловал.
– Здорово, мать, а кто? – насмешливо уточнил Шутерман.
– Ну, не знаю, котик, наверное, – протянула она, вызывая у нас с Женькой хохот.
«Котик» меж тем начал носиться по территории, окончательно ошалев от радости. Мы с улыбкой наблюдали за ним, завороженные красотой и грацией горного льва.