Параллельные кривые - стр. 22
– Ты что-то хочешь мне сказать? – спросила девочка, не отрывая взгляда от молодой женщины. Было ощущение, что она пытается прочитать ее мысли, забраться в голову и получить ответ сию секунду.
– Все потом, после занятий, – Паола даже не представляла, какую бурю посеяла в маленьком сердце, поэтому беспечно приобняла девочку и поспешила дальше по своим делам. – Жди! Я вернусь после обеда. С сюрпризом.
"Разве она не понимает, что это жестоко?" – Алисия злилась, сосчитав в уме, что после обеда – это минимум через четыре часа. Какой ребенок выдержит пытку временем, когда речь идет о встрече с мамой? Да, для нее если что-то и могло стать радостью, то только появление матери. Паола прекрасно это знала и не стала бы тревожить Алисию по менее значительным поводам.
Интересно, какая она, мама? Наверняка красивая – Алисия же, как говорят, красивая, хотя сама она так не считает. Ну что такое красота? Платье? Цвет глаз? Изящные руки? Алисия как-то иначе оценивала людей, точно не по внешности. По ощущениям от них, скорее: если рядом с человеком тепло и ей хочется плакать – значит, можно доверять, а если хочется спрятаться с головой под одеялом – нужно быть осторожной. За свою маленькую жизнь Алисия видела уже очень много людей, самых разных. Она уже привыкла жить “под одеялом”. И очень редко разрешала себе слезы – только когда душит жгучая злость. Но с мамой, конечно, все будет иначе. Как только она войдет в комнату, Алисия сразу же простит ей разлуку, тягучие черные ночи, когда не можешь уснуть без сказки, и это ожидание, которое длится целую вечность.
– Алисия, ты слышала, что я спросил? – цепкие глаза сеньора Кортеса изучали ее мечтательное лицо. – Ты не забыла, что у нас идет урок? Что это за рисунки?
Она машинально опустила глаза – ух, тетрадный лист был усеян звездочками, какими-то непересекающимися ломаными линиями, сердечками, вензелями. Почему-то она, задумавшись, машинально рисовала буквы “А” – Алисия и “S”. Стелла? Стефания? Как зовут ее прекрасную маму, которая уже спешит к ней и наверняка ругается на Паолу за то, что та назначила встречу только на обеденное время.
– Алисия!
– Что? Ой… Нет, я не слышала, сеньор Кортес. Мне сегодня не до уроков.
– Позвольте полюбопытствовать, сеньорита, чем же таким вы заняты? – Кортес, когда нервничал, переключался на какой-то великосветский язык и даже к ученикам начинал обращаться на “вы”.
– Я жду маму, – бесхитростно улыбнулась Алисия.
Класс ахнул, Волнение, смешанное с завистью – обычное чувство для детских приютов – прокатилось шепотками, а сеньор Кортес изумленно крякнул и закашлялся. От Алисии всего можно было ожидать, но такие шутки! Еще и при всех детях. Возмутительно.
– Алисия, мне об этом ничего неизвестно, поэтому прошу тебя вернуться на землю и заняться решением задачки, – учитель отошел от ее парты и двинулся дальше, мельком заглядывая в тетради учеников.
Алисия смотрела в его удаляющуюся спину и чувствовала, как внутри закипает гнев. Сеньор Кортес, неудачник в старомодном пенсне, смеет сомневаться в том, что сегодня она встретится с мамой? Да что он вообще о себе возомнил? “Нет, никто, никто не испортит ей сегодняшний день”, – решила Алисия и уткнулась в тетрадь. Решит она эту дурацкую задачку, лишь бы к ней не приставали с вопросами и разговорами.