Парадигма греха - стр. 11
– А после? Когда он жил один? – майор опустил глаза, чтобы не смущать женщину и дать ей возможность ответить на этот вопрос прямо.
– Вы проницательны… Да, я любила этого мужчину много лет, но у него была семья. Для меня семейные устои превыше всего. Я ни словом, ни делом никогда не намекнула ему о своих чувствах. А когда он остался один… Я сама пришла к нему. Он не оттолкнул меня. Мы встречались, но крайне редко. Всё держали в строгой тайне. Сами понимаете – школа! – она просительно посмотрела на Калошина.
– Не волнуйтесь, этот разговор останется между нами, – поспешил заверить её майор. – Так как насчет ваших визитов в его квартиру?
– Конечно же, бывала…
– А если мы вместе с вами проедем к нему, вы сможете сказать, всё ли в порядке там?
– Постараюсь, но это ведь будет зависеть от того, что вы ищите, не так ли?
– Давайте этот вопрос обсудим на месте. Хорошо? – Калошин встал.
– Так, здесь как будто бы всё в порядке, – оглядывая кухню, сказала Прасковья Петровна. – Пройдёмте в комнату, – и первая направилась к двери.
В комнате она сразу прошла к книжным полкам, провела пальцами по корешкам книг:
– А вот книги-то стоят не в том порядке…
– А каков же здесь должен быть порядок? – удивился Калошин. – По-моему, они и так стоят стройными рядами.
– Стройными – да, но не правильными, – строго произнесла Прасковья Петровна, посмотрев на майора, как на непонятливого ученика. – Денис Иванович в этом педантичен. К книгам относится трепетно, не допускает ни загиба страниц, ни пятен! Каждую мелочь примечал, если в библиотечных книгах встречал помарки – злился! Но как бы вам лучше объяснить, каков здесь порядок?
– Объясняйте, как можете, – сказал Калошин. – Я понятливый.
– Читает он много и даже кое-что перечитывает. И вот, чтобы попусту не дергать лишний раз книги, на задний ряд он ставит то, что ему не понадобится в ближайшее время. А в первом ряду то, что он читает постоянно. Это, в основном, научная литература и Пушкин, его любимый писатель. Ещё Куприн и Горький. Но и они в своем ряду стоят строго на своем месте. То есть, у каждого писателя его произведения в алфавитном порядке. А научная литература по годам и значимости. Тут уж у него своя система.
– Ну и?..
– Куприн и Достоевский среди научно-популярной литературы! Вперемешку! Не-ет, Денис Иванович такого бы не допустил! – женщина покачала досадливо головой и вдруг спросила: – Вы его найдете?
– Будем очень стараться! – заверил её Калошин. Потом вспомнив, вынул из планшета лист и прочитал: «Рассказы об элементах». Такая книга на полке есть? – и, перехватив вопросительный взгляд Прасковьи Петровны, пояснил: – Эту книгу Арбенин взял в библиотеке две недели назад и пока не вернул. Посмотрим?
– Позвольте мне, – женщина так посмотрела на руки майора, как будто боялась, что он занесет микробы на «бесценные фолианты».
– О, пожалуйста! – Калошин взглянул на свои ладони и пожал плечами. – Только вот пару книг я уберу сам, – он достал носовой платок и, аккуратно обхватив им корешки книг, вынул из общего книжного строя те, что стояли, по словам учительницы, не на своих местах: – Это для эксперта, – пояснил он.
Прасковья Петровна стала пересматривать книги, а Калошин тем временем оглядывал комнату. На стене он заметил панно с различными значками и обратился к учительнице: